[nomadka2011]

Перевод главы 9 книги Dragon Age:Asunder. Как всегда, прошу исправлять косяки.


9
Евангелина с улыбкой следила за тем, как Риз просыпался верхом на лошади.
Было забавно, как он растерянно моргал, не совсем понимая, где он находится и почему он движется. Учитывая все, через что он заставил их пройти предыдущей ночью, она не могла сдержать мысли о том, что он заслуживал легкого неудобства.
Адриан, сидевшая позади него, подхватила Риса прежде, чем он соскользнул. Он был обмотан в плотный плащ, чтобы держать его в тепле, и рыжеволосая магесса более или менее поддерживала его с того момента, как они оставили лагерь.
Евангелина не хотела рисковать и ждать, пока он очнется и сможет пуститься в путь. В конце концов, если бы на это ушло слишком много времени, им, возможно, пришлось бы провести еще одну ночь под той башней – и спровоцировать еще одно нападение.
«Где я?» проскрипел Рис.
«На лошади».
Он удивленно посмотрел на нее, не понимая того, что она шутит, и потом слабо улыбнулся. «Ага, понятно, это объясняет запах – но что насчет порождений тьмы? Я помню… »
Винн подтянулась к ним. Старая магесса выглядела бледной и истощенной, и не без причины. Евангелина даже представить не могла, сколько энергии она израсходовала. Ее магия осветила всю пустошь, и, направляясь в их сторону, Евангелина почти была уверена в том, что одна сторона расщелины полностью провалилась вниз.
«Разумеется, я вылечила тебя», сказала Винн.
«Но как мы вообще выжили?»
«Ты почти не выжил. Если бы сэр Евангелина и Адриан не оказались там вовремя… »
Он уныло вздохнул. «Не следовало мне уходить».
«Именно это я и собиралась сказать», сказала Евангелина. Когда он виновато посмотрел на нее, она усмехнулась. «Я могла рассердиться сильнее, но, кажется, ты жив. На нас легко могли напасть в лагере. Возможно, легкая добыча послужила приманкой и отогнала их прочь?»
Он посмотрел назад на Адриан и криво улыбнулся.
«Ты слышала? Я герой!»
«Ты не дал мне поспать», проворчала она.
«Рис», серьезным тоном обратилась к нему Евангелина.
«Да?»
«Не делай так больше». Когда он приподнял брови, она добавила более сурово: «Помни что ты все еще маг Круга. Уйдешь еще раз, и я начну обращаться с тобой как с отступником».
Он ничего не сказал.
Незадолго до восхода солнца, или чего-то, что сходило за солнце в этих проклятых землях, снова подули ветры. По сероватой утренней дымке можно было легко ориентироваться по дороге, и этого должно было хватить. Как и предсказывала Винн, расщелина становилась шире по мере их продвижения на запад, и ее другая сторона пропала из виду. Теперь она была похожей не столько на огромную трещину, сколько на самый край мира.
Евангелина считала эти земли холодными и недружелюбными, и не в первый раз с момента их прибытия задумалась над тем, что она там делала. Конечно, она была здесь, чтобы следовать приказам, но как она должна была это делать, если она не смогла даже уследить за перемещениями одного мага, и это ее беспокоило. У храмовницы были плохие предчувствия, но она держала свои мысли при себе.
Постепенно на дороге показалась крепость Адамант, ее неясные очертания проступали сквозь песчаный ветер. Она была небольшой, но определенно заслужила свое имя, благодаря своей прочности и защищенности.
Высокие стены крепости были сделаны из темного янтаря (или гагата), а по обеим сторонам массивных ворот располагалась башни лучников. Она располагалась почти опасно – у самого края расщелины, как хищная птица, готовая в любой момент броситься на свою жертву. Напасть на крепость можно было только с одной позиции – если только атака шла не из самой пещеры, конечно, а история показывала, что такое вполне возможно.
Чем ближе они подъезжали, тем более зловещей казалась крепость. Во первых, все было тихо. На башнях не было дозора, а ворота стояли полуоткрытыми. Из внутреннего двора поднимался черный дым, словно от недавно потушенного пожара. А еще до Евангелины донесся запах – несмотря на ветер и пыль, витавшую в воздухе вонь от разлагающихся тел нельзя было не узнать.
Ее конь уклонился в сторону и отказался идти вперед; она сделала несколько попыток приструнить животное, пока не поняла, чего он избегает – мертвых тел наполовину погребенных песком. Их были десятки, разбросанные по всем сторонам от открытых ворот, ставших чуть больше чем просто подозрительными холмами, которые лишь намекали на то, что лежит внизу: чья-то рука, чья-то кисть, обрубок меча… все, что осталось, напоминало им о том, что они едут сквозь кладбище.
Винн мрачно поджала губы. «Это бывшие обитатели крепости», объяснила она. «В прошлый раз, как только мы прибыли сюда, они напали на нас из крепости. Мертвые без разума, одержимые демоном».
Евангелина вздрогнула. Она отъехала подальше от одного из трупов, пытаясь не обращать внимания на клочки светлых волос на непокрытой голове, треплющихся на ветре. Это была молодая цветущая женщина, теперь высушенная песком и погребенная под ним. Если она была мертвой, когда нападала в прошлый раз, то теперь она была еще более мертвой.
«Мы?» спросил Рис.
«Я была не одна».
Адриан указала вниз. «Они все еще здесь? Здесь много следов, и они все появились недавно». Она была права. Песок во многих местах возле ворот лежал неровно, а с таким сильным ветром не нужно было много времени, чтобы эти следы замело.
Здесь было много лошадей, день назад и около того.
На лице Винн проступило подозрение. «Их слишком много. Здесь есть кто-то еще».
«Там». Рис указал своим посохом куда-то далеко.
Из песчаных вихрей появилась группа из двадцати всадников, медленно огибающих дальний край крепостных стен. На них были тяжелые доспехи, и, прищурившись на мгновенье, Евангелина поняла, что это были храмовники.
«Твои друзья?» спросил Рис.
«Я понятия не имею, что они здесь делают». Она сделала знак остальным оставаться сзади, и поспешила своего коня. С чего это храмовникам быть в этом месте? Какая-то башня получила известие об этом одержимом? Не прибыли ли они слишком поздно? Хотя вряд ли это было так – если бы храмовники уже справились с заданием, то их бы здесь сейчас не было.
Когда Евангелина подъехала достаточно близко, храмовник, возглавляющий отряд, помахал ей рукой. Она нахмурилась, когда поняла, что знает его – Арно, один из лейтенантов, прибывший вместе с Лордом-Искателем, когда тот взял на себя управление башней. Мужчина был слишком красив и самонадеян, и явно предполагал, что вскоре займет ее место в башне. Возможно, он был прав. В любом случае, ей было все равно на его превосходный внешний вид, и она делала все возможное, чтобы разговаривать с ним как можно меньше.
«Сэр Евангелина!» громко поприветствовал он ее. «Наконец-то вы прибыли».
Она остановила лошадь и окинула отряд Арно оценивающим взглядом. Они все до единого были храмовниками из Белого Шпиля. «Действительно», ответила она, слегка холоднее, чем намеревалась. «И все же мне любопытно, почему вы встречаете нас здесь?»
«Нас послал Лорд-Искатель, естественно».
«Правда?»
Он взглянул на магов, оставшихся сзади, у ворот. «Насколько я понимаю, вам может понадобиться… некоторая помощь. Если дела обернутся не так, как вы рассчитываете».
«Я ни на что не рассчитываю. Я здесь, чтобы охранять чародея Винн, пока она выполняет свое задание, одобренное Верховной Жрицей. Как только и если она обнаружит что-то опасное, я начну с этим разбираться».
«И поэтому мы здесь. Помочь вам разобраться с этим».
Она рассердилась. Это все звучало так, будто бы Лорд-Искатель ждал, что Винн найдет что-то опасное. Знал он больше, чем сказал, или просто предпринимал меры предосторожности? В любом случае, она не собиралась развивать события в ненужном направлении.
«Тогда будем надеяться, что ваша помощь не понадобится», сказала она. Она повернула коня и направилась в сторону ворот. «Ждите здесь, пока мы не вернемся».
«А если не вернетесь?» крикнул он ей вслед.
Она не ответила. В конце концов, если она не вернется, то это будет уже не ее дело… и Арно придется постараться самому, чтобы впечатлить Лорда-Искателя. Когда она вернулась к магам, они смотрели на нее с ожиданием. «Они из Белого Шпиля», сказала она им. «Прибыли, чтобы помочь».
Адриан недоверчиво взглянула. «Они будут с нами?»
«Нет. Они останутся здесь».
По крайней мере, она на это надеялась.
Ворота были открыты ровно настолько, чтобы их лошади могли проехать. Евангелина заметила, сколько песка собралось между дверьми – на то, чтобы закрыть ворота, уйдет невероятно много усилий, если, конечно, кто-нибудь снова займет эту крепость, после того, как они здесь закончат.
Судя по тому, что они видели во дворе, такое едва ли могло произойти. Сама крепость выглядела нетронутой, двери вверх по лестнице были закрыты, но все остальное было в развалинах. Здесь была битва. Строения, расположенные внутри стен крепости, были сожжены дотла, и по их обугленным остаткам нельзя было догадаться, чем было то или иное сгоревшее здание. Следы огня были повсюду, свидетельство сражения магов, и булыжники вокруг разрушенного колодца в середине двора были черны и покрыты пеплом.
Евангелина увидела кучу трупов, которых сожгли недавно. Они и были источником дыма, который они приметили издалека. Все остальное уже давно остыло.
Единственным, что выделялось среди всего этого, была статуя у основания лестницы. Она казалась грубой, была семи футов в высоту и сделана из огромных глыб и кристаллов – странный выбор материала для статуи, и совсем не была похожа на те изящные скульптуры, которые можно было ожидать в орлейском дворце.
Потом статуя зашевелилась. Ее голова повернулась к ним, а глазные днища загорелись мрачноватым светом. «Осторожно!» крикнула она, мгновенно вытащив меч.
«Стой!» крикнула ей Винн.
Евангелина пораженно смотрела, как старая магесса соскользнула с лошади и направилась к статуе. Рис спрыгнул и попытался задержать ее, но она просто отмахнулась от него и продолжила идти.
«Старая магесса возвращалась слишком долго», пожаловалась статуя. Ее голос был скрипучим и раздавался эхом, словно скрежет камней.
«Я же предлагала пойти со мной, разве нет?»
«И позволить существу внутри сбежать? Ни за что». Она указала на кучку горящих трупов. «Я занялась уборкой. Как прислуга. Какое удовольствие, я снова выполняю скучные поручения мага».
Винн слегка усмехнулась, и потом посмотрела на остальных, заметив их изумленные взгляды. «Этой Шейла», показала она на статую. «Она была со мной, когда я сюда прибыла. Я надеялась, что Фарамонд сможет помочь ей… ею состоянию».
«Теперь это вряд ли», сказало оно с досадой.
«Мне действительно жаль, Шейла».
«Это… голем?» спросила Адриан.
«Ты говоришь «она»?» спросил Риз. «Она не похожа на женщину».
Статуя, казалось, была возмущена. «Совершенно определенно, я не женщина».
Винн вздохнула. «Она голем, да. Шейла была с нами, когда мы боролись с порождениями тьмы в Ферелдене. Мы обнаружили, что в ней была давно заключена душа гномки-воительницы, и с тех пор, она пытается вернуть свое существование». Она с сочувствием похлопала по огромной руке статуи. «Пока что нам не очень везет».
Существо, казалось, не было тронуто. «Преимущества тела из плоти в лучшем случае сомнительны».
Евангелина слезла с лошади, следя за големом. Он слышала о таких существах – конструкциях, созданных древними гномами, искусством, давно забытым. Големы не старели, а потому их можно было найти и по сей день, хотя, насколько она понимала, большинство из них были безумны. И она точно не слышала ни об одном разговаривающем големе. Это было подозрительно, тем более что Винн не упомянула о ней раньше.
«Она прирученная?»
Голем повернулся(ась) и прямо посмотрел(а) не нее, в глазах статуи вспыхнуло раздражение. «Может быть, кичливая храмовница захочет, чтобы ее превратили в мягкую массу, чтобы она сама узнала ответ?»
«В этом нет необходимости Шейла», сказала Винн. Она повернулась и изучающе посмотрела на двери крепости, внимательно прищурив глаза. Евангелине они казались цельными. Если они были закрыты, на то, чтобы войти, им понадобится немало времени. «Чувствуешь что-нибудь, Рис?»
Рис закрыл глаза. «Внутри совершенно определенно есть демон. Возможно, не один. Завеса здесь тоньше даже чем в Белом Шпиле». Она кивнула. «Хотите подождать здесь, сэр Евангелина?»
«Лучше я останусь рядом с вами».
«Как хотите». Она ожидающе посмотрела на голема. Шейла вздохнула, и быстро зашагала к дверям вверх по лестнице; тяжелые шаги голема отдавались по двору гулким эхом. Не обращая внимание на ручки дверей, она просунула свои толстые пальцы сквозь дерево. Дверь отозвалась мучительным стоном, когда железные крепления изогнулись. Наконец, с тяжким усилием голем вырвала двери из петель, и огромные куски дерева и металла разлетелись по двору.
Евангелина отскочила с пути одного из обломков, который едва в нее не попал. «С ума сошла?» крикнула она.
Голем посмотрела назад и пожала плечами. «Оно шустрое».
По крайней мере, никто не пострадал. Другие, казалось, были менее возмущены, чем Евангелина, и более заинтересованы в теперь уже пустом дверном проеме внутрь башни. Винн смело вошла внутрь, и остальные быстро последовали за ней. Евангелине не оставалось другого выбора, кроме как поступить так же.
Внутри было темно и холодно – холоднее, чем вообще было положено, даже в каменном здании. Вдобавок ко всему, тот ничтожный свет, что проникал сквозь проход, показывал страшную картину – вся комната была забрызгана высохшей кровью и останками. Все это покрывало пол, было размазано по стенам… стоял густой и заплесневелый запах. Тел не было, но она слышала, как кто-то двигается там, далеко в темноте. Большие, волочащиеся по земле существа. В ее воображении возникло слишком много образов.
Винн ударила посохом по земле; он засиял, сопровождаясь эхом раздавшегося звона. Тени словно отпрыгнули от света, открывая взору огромную винтовую лестницу и проходы, ведущие вверх и вниз, но Евангелине это не принесло ни малейшего облегчения. Она чувствовала себя незваным гостем.
По ее коже холодной змейкой проскользнуло плохое предчувствие.
«На стене есть надписи», приглушенно сказала Адриан.
Прямо возле дверей были слова, намазанные кровью. Большая часть этих слов была невразумительной тарабарщиной, но одно предложение было четким: «МЫ ХОТИМ ВЫБРАТЬСЯ».
Евангелина озадаченно нахмурилась. «Двери были заперты изнутри, разве нет? Если они хотели выбраться, они не могли… уйти?» Они мгновенно пожалела о том, что говорила слишком громко – ее голос отозвался эхом по залу, и она постаралась не думать о том, кто были эти «они».
Снова одержимые трупы, или что-то хуже?
«Они не были заперты», хрипло промолвила Шейла, «они были запечатаны».
«Как?»
«Его догадка не лучше моей».
Рис отошел от надписи, по его лицу было видно, что его тошнит. Евангелина чувствовала то же самое. «Куда мы пойдем?» спросила она. «Вверх по лестницам?»
Винн отрицательно помотала головой. «Вниз. Адамант встроен в расщелину. В этой части крепости находятся обычные жилые помещения. Лаборатория Фарамонда располагается ниже».
«Вниз», повторил Рис. Он встряхнулся, будто бы сбрасывая что-то неприятное. «Конечно же, вниз, куда же еще, правда? Когда-нибудь я захочу встретить демона, которому нравится приятное, хорошо освещенное помещение».
«Не сегодня».
«Старая магесса все еще хочет найти ее друга?» спросила Шейла.
«Да», неуверенно ответила Винн.
Они стояли в темноте, а за дверями мстительно свистел ветер. Больше нечего было сказать. Пора было начинать.
Рис сказал Колю возвращаться в башню, и в какой-то момент Коль хотел так и сделать. Спрятавшись в тенях, он наблюдал за тем, как их кони выехали за пределы деревни, и думал о словах Риса. Он мог найти свои следы, найти нужную дорогу, и вернуться в эту огромную и страшную башню, совсем один. Это могло быть приключением.
Но потом он почувствовал себя одиноким. Он никогда не думал, что выйти в мир, за пределы башни, быть окруженным множеством незнакомых людей, заставить его почувствовать себя еще больше невидимым, чем когда-либо. В каком-то смысле, вернуться назад в башню будет облегчением. Это было знакомое и безопасное место. Но Риса там не будет. Рис может оказаться в опасности и никогда не вернуться. Коль останется навсегда один. Эта мысль заставила его идти вперед.
И он следовал за ними. Несколько дней она держался от них так далеко, насколько мог, опасаясь, что Рис может увидеть его и силой заставит его уйти. Маг постоянно оборачивался на своей лошади, искал кого-то, и каждый раз Коль вздрагивал. Он старался идти в стороне от дороги, в густом кустарнике, настолько, насколько смел. Но потом ему в голову пришла мысль: а что если Рис не может видеть его?
Что если он теперь невидим и для Риса?
Этот страх начал грызть его, словно червячок, пробравшийся глубоко в желудок и свернувшийся там холодным комком. Каждое утро он просыпался, покрытый росой и дрожащий от холода, цепенея в страхе, что Рис и другие уже покинули свой лагерь. Потом с бешено колотящимся сердцем он бежал к ним, пока не находил их спящими. Только тогда он вздыхал с облегчением, даже если часть его отчаянно хотела разбудить Риса. Просто чтобы поговорить с ним. Просто чтобы услышать другой голос.
Иногда, следуя за группой, он шел прямо посреди дороги, надеясь, что Рис обернется и тогда предпримет что-нибудь. Но этого не происходило. Часто они были так далеко впереди, что на расстоянии казались не более чем пятнышком, и каждый раз, когда они исчезали за холмом или склоном, он начинал волноваться. Что если они свернули с дороги, а он не заметил? Что если он потерялся здесь навсегда?
А потом местность поменялась. Земля сначала стала сухой, а потом были только ветер и бурый песок. Такая пустота была странной – словно все в мире внезапно умерло и высохло. Ветер был похож на одинокий вой, который говорил о боли и одиночестве с такой грустью, что тронул сердце Коля. Он и представить себе не мог, что такое место могло существовать, или что кто-нибудь по доброй воле отправится туда. Единственным плюсом было то, что за Риса и остальных теперь было лучше видно. Лошади шли медленнее, и хоть он и не мог видеть их сквозь вихри песка, они оставляли след. Они не оставались надолго – ветер заметал их, но этого было достаточно.
А еще там были существа. Черные существа, которые таились по углам. Коль не мог их разглядеть, да и не хотел. Но он боялся, что они могут увидеть его. Та первая ночь была ужасной, он провел ее, дрожа от холода в скалистой ледяной расщелине. Тьма была такой всепоглощающей, что казалось, она уничтожит его.
И хуже того, была еще музыка. Он не знал, что это за музыка, но казалось, она шла издалека, очень издалека. Она звала его, но это было неприятно – она была такой назойливой, что его сердце билось учащеннее, а кровь кипела. Те черные существа, что прятались в темноте, слушали ее. Он не знал, откуда он знал это, но он их чувствовал - как они тянули свои шеи, поднимали свои когтистые лапы навстречу этому зову.
Он спрятал голову меж коленей и закрыл уши руками. Когда раздались другие звуки, звуки магии и битвы, он испугался. Он слышал, как где-то далеко Рис вскрикнул от боли, но Коль остался на месте. Он чувствовал себя трусом. Тьма, которая простиралась за его убежищем, была слишком пугающей. Эти существа были повсюду. Если бы тогда у него была возможность убежать обратно в башню, он бы так и сделал.
Потом в какой-то момент его одолела усталость. Но он не спал. Его мучили какие-то странные страшные сны. Воспоминания всколыхнулись в нем, словно вскрылись старые раны и оттуда сочился гной. Он видел лица, но не знал, почему они пугали его. Он прятался, но не меж двух камней… это было где-то еще, в каком-то темном и маленьком месте, которое осталось в далеком прошлом. Он хотел только выбраться оттуда. И бежать.
А потом он проснулся. Та музыка тонкой полоской влилась глубоко в темные воды, в которых он барахтался, и вытянула его на свет. Снова начался ветер, и вместо того чтобы забеспокоиться о том, что стало с Рисом, его первой мыслью было – я жив. Он почувствовал облегчение… и полное одиночество.
Коль, окостеневший и облепленный песком, встал с камней … и замер.
Одно из существ стояло не боле чем в десяти шагах. Оно было похоже на человека, но это был не человек. Это был человек, изъеденный ем-то злым изнутри, которое ело его, пока тьма не просочилась и не извергнула его на поверхность мира. И оно отреагировало. Оно повернулось, посмотрело на Коля страшными стеклянными глазами, окнами в его мучительное существование. Это существо совсем не было одним из тех, для кого он хотел бы быть видимым. А потом, очень медленно, взгляд существа переместился. Оказалось, оно не смотрело на Коля… то есть оно его не видело. Оно почуяло его. Существо принюхалось, и потом резко, неприятно зашипело. Оно сделало шаг по направлению к камням, возле которых стоял Коль. Он потянулся за кинжалом на поясе. Он не хотел его вытаскивать. И все же. Еще один шаг и у него не останется выбора. А потом… потом придут другие существа. Они узнают.
Но его снова спасла музыка. Она неожиданно усилилась, как и ветер, и взгляд существа метнулся наверх. Каким-то способом на всего лишь мгновенье солнечный свет проник сквозь серые облака, и существо отшатнулась, словно испытывая боль. Оно вскарабкалась по камням… и в считанные секунды пропало из виду.
Найти пусть, по которому ушли Рис и остальные, было нелегко. Коль нашел их маленький лагерь у основания железной башни, которая словно гвоздь возвышалась над песками, словно костяной палец, манивший его к себе издалека, но ветер уже замел их следы. Все, что он нашел, показывало, что здесь много ходили, возможно прошлой ночью. Коль почувствовал себя совершенно беспомощным.
И потом он сделал единственное, что мог: последовал в сторону расщелины. Это была рана на лице мира. Давным-давно что-то разделило землю
пополам и выпустило в этот мир что-то темное, что-то что осталось здесь, как дым после пожара. При виде расщелины он встал как вкопанный, почувствовав себя карликом перед необъятностью пещеры, и занервничал от того, как близко он находился. Но у него не было другого выбора – до сих пор Рис шел в этом направлении; и Коль предположил, что сюда и он и пошел.
Именно тогда он нашел замок, который возвышался на краю расщелины. Возле нее были храмовники, верхом на лошадях, они ждали кого-то и рассказывали шутки, выпивая из своих фляг. Он узнал некоторых из них. Большеносый был там. Почему, он понятия не имел. Ведь они же не пришли вместе с Рисом.
Он не обратил на них внимания, и крадучись, осторожно минуя мусор, прокрался во внутренний двор. Ему не нравилось это место. Здесь… кто-то был. Днем музыка, которую он слышал раньше, почти затихла, но теперь ее заменил шепот. Он говорил ему какие-то слова, слишком тихо, чтобы можно было разобрать, но этого было достаточно, чтобы заставить его нервничать. Это место было наполнено смертью, и дело было не только в куче сожженных трупов, на которые он не хотел смотреть. В стены был впечатан ужас, так четко, будто бы это было только вчера.
И зачем Рису приходить сюда?
Во дворе стояли лошади, значит, Рис вошел в крепость – но как давно? Коль вошел, передернувшись, когда он пересек порог. Внутри шепот был хуже. Он говорил ему бояться, и он боялся.
Хуже того, здесь не было следа, по которому можно было идти. Ни голосов, ни звуков шагов, ничего. Коль подождал, быстро потерев руки, чтобы согреть их.
«Рис!» позвал он.
И по комнате откликнулось: Рис!... Рис!
«Ты здесь? Это Коль!»
Коль!... Коль!
Ничего.
Он продолжал надеяться, что в комнату войдет кто-нибудь, за кем можно будет последовать дальше, вглубь крепости. Изучать ее самостоятельно ему совсем не хотелось. Но ведь у него не было выбора? Вверх? Вниз? В боковые проходы?
Он выбрал вверх. Вниз казалось слишком… он пойдет вниз по этим темным лестницам, только если ему придется.
На лестницах были разбросаны странные вещи, как будто какое-то животное таскало их туда-сюда: кровавые клочки одежды, сломанная мебель, детская куколка. Здесь жили люди. Этот замок был чьим-то домом, или был когда-то. Около часа он блуждал по залам верхних этажей. Там располагались спальные комнаты, или по крайней мере они когда-то были таковыми. Кровати были сломаны, мебель разломана на части. Повсюду была кровь, но нигде не было тел. Все было спокойным. Те немногие окна, что здесь были, заколочены досками, и слабый свет, проникавший сквозь щели, показывал лишь плотный слой пыли в воздухе. Все пахло железом и почему-то мясом.
Сердце Коля начало бешено колотиться. Что если Риса здесь не было? Он позвал еще несколько раз, но ответа все не было. Что если Рис не мог слышать его? Возможно, Коль исчезал, даже сейчас, как он и боялся всегда.
Он вступил в темный коридор и прислонился к стене, по его лицу медленно стекал пот. Он чувствовал, что горит, несмотря на то, что было прохладно. Что ему делать? Он ходил и ходил по этим брошенным комнатам, но кто бы здесь ни был, они уже давно либо умерли, либо ушли.
И потом он остановился.
Рядом кто-то был. Он знал это, точно также как тогда, храмовники приводили кого-то в башню – кого-то, кто мог видеть его.
Он медленно отошел от стены и пригнулся, вытащив кинжал из-за пояса. Все его чувства были настороже, и он потянулся сквозь темноту, чтобы найти , где прятался этот человек. Почти. Почти…
Там.
Коль шел по темному коридору. Он чувствовал биение их сердец, оно, словно приманка, настойчиво притягивало его ближе. Он мог чуять их отчаяние. В тишине оно было подобно громкому звону. И как он не услышал его раньше?
Снова вверх по лестницам, к самой вершине башни. Вниз по темному залу, в котором почти не было мусора и крови. Что бы здесь ни произошло, это место было едва затронутым. На стене была высохшая кровь… но некоторые комнаты были почти не тронуты. Одна из спален, мимо которых он проходил, видимо раньше была детской, в которой украшенная резьбой деревянная детская кроватка терпеливо ждала, когда ребенок вернется в постель.
И потом он дошел. Наверное, какая-то гостиная. Он никогда не видел такой комнаты в Белом Шпиле, поэтому ему было не с чем сравнить ее. Наверное, когда-то здесь жил кто-то богатый. Роскошное кресло с красной кожаной подушкой, остывший камин, большая книжная полка, которая занимала всю стену… и все это было нетронутым. Даже книги стояли на своих местах.
Но кто-то здесь умер. Помятый ковер с красными и золотыми узорами лежал посреди комнаты, и прямо посередине ковра было большое и уродливое кровавое пятно. Черное и сухое. Они отчаянно боролись, подумал он – на ближней стене были длинные полосы крови, а книжный шкаф был забрызган ею. Пятно, ведущее от ковра, говорило о том, что их вытащили.
Другая дверь вела дальше, но это не имело значения. Тот, кого он почувствовал, был здесь. Он осторожно крался по комнате, стараясь услышать. Но слышал лишь слабое жужжание мух, ничего больше. Но они были здесь. Он знал это.
Внезапно Коль подпрыгнул к ковру и откинул его. И был награжден видом деревянной потайной двери, спрятанный под ковром. На ней тоже были кровавые пятна… но за ней кто-то был. Он сел на колени и потянул ее, дверь открылась, сопровождаясь громким скрипом петель.
Под ней оказалось темное маленькое пространство, и кто-то вскрикнул в испуге и съежился. Это была молодая женщина, и она попыталась отползти от открывшейся двери – тщетно. Он смотрел на ее: кожу, плотно прилегавшую к костям, и черные волосы, беспорядочные от страха. Скромная женщина, одетая лишь в грязную верхнюю рубашку. Покрытая грязью с головы до ног. Видимо, она была здесь уже некоторое время – кусочки высохшей еды, испачканное одеяло, и заглушающий все остальное запах мочи.
Он видел людей, которые никогда не спали, их держали в подземельях, пока не ломался их разум. Он была похожа на них. Она дрожала от истощения не меньше, чем от страха.
И она могла его видеть. Он почувствовал огромное облегчение.
Прошло несколько секунд, прежде чем она взглянула на него из под рук. Ее глаза метнулись к его кинжалу, а потом обратно на его лицо. «Вы хотите убить меня?» спросила она едва слышно.
«Ты хочешь, чтобы я убил тебя?»
Она не ответила.
«Я могу забрать все это, если хочешь. Могу сделать это быстро».
Она посмотрела ему в глаза, и начала дрожать все меньше и меньше. Между ними не было ничего, кроме тишины, и он осознал, что она понимала. Она знала, что он ей предлагает выход из мира боли и страха. Но она не могла заставить себя сказать это.
Коль провел пальцем по лезвию кинжала. Она не могла шевельнуться. Он был стражем на пропасти между жизнью и смертью, и больше никто. Он уже чувствовал знакомое движение внутри себя, тот давний страх, требовавший, чтобы он боролся за то, чтобы остаться в этом мире. Ни когда не сдавайся, говорил он. Не растворяйся в ночи.
Но что сказал бы Рис?
Он бы сказал, что Коль сошел с ума, что он не должен слушать это страх. Что убийство не поможет ему и не сделает его более настоящим. Но что было правдой? Смотреть на эту девушку, знать, через что она прошла – будет ли лучше оставить ее в таком состоянии? Все те, кого он находил в башне, соглашались на освобождение, по-своему. Он боролся с этой мыслью, обдумывая ее снова и снова.
«Я не собираюсь убивать тебя», сказал он наконец.
Молодая женщина зарыдала. Сначала он подумал, что сделала неправильный выбор, но потом понял, что ее слезы были ни чем иным как слезами облегчения. Она укрыла лицо руками и плакала так сильно, что сотрясалась от рыданий. Колю стало жалко ее, и он решил, что будет лучше, если он оставит ее. Он отвернулся.
«Нет!» крикнула она. Потом добавило нерешительно «Пожалуйста, не уходи».
Он остановился. Она продолжала смотреть на него, но не спешила выйти из ямы.
«Ты не видела Риса?» спросил он.
Она растерялась. «Я не знаю, кто это».
«Долго ты тут, внутри?»
«Я… выхожу иногда, чтобы достать еды. Но мне нужно прятаться по ночам».
«Почему?»
Ее глаза почернели. «Потому что ночью они приходят за тобой».
Значит были другие. Где-то. Коль знал где - конечно, внизу. Там, куда он не хотел идти, но куда ему теперь придется отправиться. Он встал, чтобы уйти.
«Пожалуйста!» вскрикнула она, потом прикрыла рот, в ужасе от громкости сказанного. Она медленно села и выглянула за край своего укрытия, изучая комнату широкими глазами. Она дышала громко и часто.
Он ждал, и в итоге она выползла на пол, шарахаясь от малейшего звука. Когда он направился к двери, она побежала за ним и вцепилась в его плечо. Ее ногти впились в его руку.
«Куда ты идешь?» умоляюще спросила она.
«Я должен найти Риса».
«Они убьют тебя!»
Коль не нашелся, что ответить. Если те, о ком она говорила, собираются убить его… то они собирались убить и Риса. Он забеспокоился. Что если Рис уже был мертв? Его единственный друг пропал, а он проделал весь этот путь и даже не смог защитить его. Еще его могла убить Рыцарь-Капитан. Может быть, поэтому храмовники были здесь.
Ее лицо было в нескольких дюймах от него казалось, она была готова проползти под его кожу, если бы могла, но он старался не обращать на это внимания. Было… с тех пор, как его кто-то касался, прошло уже очень много времени. Он даже не помнил, когда это было в последний раз. Ему нравилось это ощущение. Как будто бы он был совсем настоящий. Ради этого можно было даже потерпеть запах.
«У тебя есть имя?» спросила он его тихо.
«Коль».
«Я Дабрисса».
Он постарался вспомнить, что делают люди, когда знакомятся. Пожимают руки? Но она уже прикасалась к нему. Поэтому он неловко пождал плечами. «Ты хочешь уйти, Дабрисса?»
«Я не могу. Крепость запечатана».
«Но дверь открыта».
Девушка сделала шаг назад, настороженно смотря на него. Потом она стрелой промчалась мимо него и побежала в коридор. Коль немного оставался там, неуверенный, следует ли ему идти следом, но куда еще ему оставалось идти? Он нашел ее возле лестницы, девушка пристально смотрела на основной этаж, с ее положения было прекрасно видно широко распахнутые двери.
«Видишь?» сказал он.
Дарисса неверяще помотала головой. «Было… так много шума. Я подумала, Что-то происходит. Я должна спрятаться. Но я могла уйти. Я могла… » В ее глазах собрались слезы, и она спрятала лицо в руках.
Коль протянул руку и неловко потрепал ее по плечу. Это казалось бесполезным, ничего не меняющим движением. Он понятия не имел, как нужно успокаивать кого-то, и не был уверен, почему он считал это нужным.
«Там, на улице есть люди на лошадях». Он на секунду задумался. «Они могут помочь тебе. Я не знаю». Он сомневался. Когда было такое, что храмовники помогли кому-то? Она не была магом, но он не был уверен в том, имело ли это значение.
Все же, новости, казалось, взбодрили ее. «Ты пойдешь со мной?»
«Нет. Я должен найти Риса».
Она кивнула, принимая его миссию, хоть и не понимала ее. Она направилась было к двери, но не сделав и пары шагов она остановилась и повернулась к нему.
«Ты спас меня». Она улыбнулась. Это была скромная улыбка, но полная благодарная. «Я всегда буду помнить тебя».
«Нет. Не будешь».
Он не смотрел на нее, и в конце концов услышал, как она спускается по лестницам. Сделав сначала два осторожных шага, она помчалась навстречу дверям так быстро, как позволяли ей ноги. И не вернулась.
Он потрогал свое плечо, где она прикоснулась нему, чувствуя, как возвращаются первые шепотки его чувства пустоты. Если он собирался найти Риса, то лучше было начинать. Черные глубины крепости заманили его к себе.