Once upon a time...
та-дам. Перекладываю перевод 13-й главы Asunder. Ценю ваши комментарии))
глава 13
Мир медленно приобрел свои очертания, и прошло несколько минут, прежде чем Рис понял, что он лежит на полу лаборатории. Остальные были разбросаны по полу рядом с ним, кто-то уже вставал на ноги, но все выглядели сбитыми с толку. С одной стороны он ощущал, будто быс его разума спала пелена, но в то же время казалось, что он находится во сне, а мир, который он только что покинул, и был реальностью.
Магия словно электричество вибрировала в воздухе. Тень была порвана - будто бы невидимое окно осталось открытым, и теперь оттуда дул встречный ветер. По его телу прошла дрожь, от которой ему сильно захотелось почесать все участки тела, которых коснулась магия.
Он осмотрелся. В лаборатории ничего не изменилось - воздух был таким же неподвижным, тьма - все такой же гнетущей. Единственным отличием был демон. Уродливый одержимый исчез, и теперь на его месте был старый эльф с длинными белыми волосами. Его лицо было мертвенно-бледным, разодранные робы были мокрыми от пота; он схватился за ручки кресла так крепко, что костяшки на его пальцах побелели.
- Это... это все реально? - спросил он, тяжело переводя дыхание.
Все взгляды резко повернулись к нему, словно звук его голоса разорвал неестественную тишину. Винн встала на колени и подползла ближе, но оставалась за пределами удерживающего круга.
- Фарамонд? тихо спросила она голосом, полным заботы. - Ты... ?
Эльф смотрел на ее, не веря своим глазам. В его кристальных голубых глазах собрались слезы, он начал дрожать... и потом внезапно разразился резким хохотом. Он вскочил на ноги, озираясь по комнате с глупой улыбкой и слезами, стекающими по лицу.
- Это я! - воскликнул он. - Я по-настоящему я!
Фарамонд издал радостный возглас и, подбежав к пораженной Винн, поднял ее на ноги. Он крепко сжал ее руки, несколько раз открывая рот, будто бы не в силах сформулировать нужные слова. Потом он крепко обнял ее.
- Спасибо, Винн, - сказал он сквозь рыдания. - Спасибо, ох, я даже не знаю как сказать тебе...
Рис встал и поморщился от боли в костях. Сколько они там лежали, сказать было невозможно. Время в Тени не совпадало с временем в реальном мире. Мог пройти день, несколько часов или даже несколько минут. Но чувствовалось, что прошла бесконечность. Им повезло, что они разделались с остальными демонами до ритуала. Если бы нет, то скорее всего они были бы уже мертвы. Застряли бы в Тени навсегда, не зная, почему они не могли выбраться из мира сновидений, пока в конце концов не забыли бы о том, что им вообще нужно выбираться.
Он посмотрел на стоящую рядом голема, которая задумчиво сморщила свои каменные брови. Рядом с ней потирая свои плечи стояла Адриан. Она была необычно молчалива и недоверчиво посматривала на Винн. Что творилось в ее головке, она даже представить не мог - может что-то случилось с Винн после того, как они расстались? Евангелина только поднималась на ноги. Он понял ее намерения еще до того, как она вытащила свой меч.
- Отойди от него, - приказала они Винн. Клинок был направлен не на нее, а на Фарамонда.
Эльф смотрел на нее с выражением лица, на котором радость сменилось ледяным страхом.
- Что вы делаете? - пролепетал он.
Он стремительно отступил, споткнувшись пару раз, но Евангелина продолжала наступать. Ее клинок даже не шелохнулся.
- По-моему, вполне ясно, что я делаю.
Винн встала между ними. Она проигнорировала тот факт, что конец меча был лишь в нескольких сантиметрах от ее груди.
- Я не позволю тебе убить его, храмовница, - твердо сказала она. Шейла встала рядом, угрожающе возвышаясь над ней, воссоздавая сцену только что произошедшую в Тени.
- В самом деле? - Евангелина проигнорировала голема, ее взгляд остался фиксированным на Фарамонде. - Можно ли вообще убедиться в том, что он больше не одержим? Внешне он изменился, но ты знаешь, что это ничего не значит. Это может быть уловка.
- Это не обман.
Винн указала на сдерживающий круг, на теперь померкшие кровавые руны. То, то она хотела сказать, было очевидным - Фарамонд пересек границу по собственной воле.
Евангелина смотрела на руны, постепенно понимая правду, и нехотя опустила свой меч. Но не убрала его.
- Ладно, - сказал она. После некоторого колебания она снова заговорила с Фармондом. - Однако, тебе придется за многое ответить.
- Ответить? - Казалось, он был в настоящем замешательстве.
- Твои действия привели к смерти всех невинных в этой крепости.
Эти слова, казалось, возымели на него эффект удара молнии. Эльф отшатнулся, смотря на Евангелину с широко распахнутыми глазами... и когда Винн в сострадании попыталась приблизиться к нему, он сам отошел и от нее.
- Вы же не хотите сказать, что... - начал он, но замолчал, когда к нему пришло понимание. Внезапно, он рванулся к двери лаборатории.
- Стой! - крикнула Евангелина. Она остановилась только чтобы обвиняюще посмотреть на Винн и помчалась за ним. Остальные быстро последовали за ней.
Однако, Фарасонд не ушел далеко. Они нашли его за комнатой стоящим на коленях от ужаса картины. По всей комнате все еще были разбросаны обожженные тела, в дыме чувствовался запах обугленного и разлагающегося мяса. Было слишком темно, чтобы можно было четко разглядеть, за что переворачивающийся желудок Риса был благодарен.
- Я никогда... - Фарамонд был в шоке и мотал головой, словно отрицая увиденное. Он сделал глубокий вдох. - Я думал, что защитил их от...
- Ты запечатал двери, - возразила Евангелина.
- Это была мера предосторожности! - возразил он. - Так предложил Лорд-Мэр!
- Они знали об этом?
Он медленно кивнул.
- Они... поддержали меня. Они верили в меня. Тогда я думал, что это было логично, но я никогда... –
Посмотрев на мертвые тела, эльф начал трястись. Он скорбно застонал и начал рыдать.
- Я убил их, не так ли? Это моя вина.
Рис чувствовал себя неуютно, смотря на рыдания эльфа. Это была не просто грусть, а невыносимая боль, которую насильно из него вытаскивали. В судорогах от рыданий, закрывая лицо руками, эльф раскачивался на полу вперед и назад.
Винн колебалась лишь мгновенье, после чего она подбежала и опустилась на колени рядом с ним с болезненным выражением лица, успокаивающе держа его за плечи.
- Фарамонд, - тихо сказала она, - я знаю, что ты сильно переживаешь, но мы не можем оставаться. Ты должен взять в себя в руки.
Он отнял руки от лица и посмотрел на нее глазами мутными и красными от слез.
- Я не могу! - воскликнул он. - Я... теперь я все чувствую, и не могу остановиться! О, Создатель, помоги мне!
Фарамонд рухнул на пол, корчась от терзающего его горя. Он взывал словно дитя, хватая руками пепел на полу. Винн постаралась помочь ему, но его невозможно было даже сдвинуть. С тревогой в глазах она посмотрела на остальных - особенно на Риса.
Вне всяких сомнений такое состояние было хуже Усмирения - не ощущать совсем ничего на притяжении долгих лет, чтобы потом все чувства вернулись в одно мгновенье? Мужчина был во власти своих эмоций, он испытывал такую боль, что был похож на зверя в клетке. Часть Риса кричала о том, что он должен попытаться помочь, но он оставался на месте, словно замороженный.
Наконец, Евангелина быстрыми шагами направилась к ним. Винн протестующе подняла руку, но храмовница не обратила на нее внимания. Она потянула Фарамонда за плечо вверх... а потом резко ударила его по лицу. Это был сильный удар, который стал только больнее из-за ее железных латных перчаток, и эльф рухнул на пол с едва слышимым звуком.
- Я могла это сделать, - фыркнула Шейла.
С искаженным от гнева лицом Винн поднялась на ноги, но остановилась, прежде слова покинули ее уста. Фарамонд уже вставал с пола. Казалось, удар подействовал - его рыдания прекратились. Теперь он потирал свою щеку, на которой уже формировался красный след от удара, и осторожно смотрел на Евангелину.
- Скажи, что ты сделал, - потребовала она.
Фарамонд взглянул на Винн, будто бы спрашивая ее разрешения. Старая женщина кивнула, что не прошло мимо внимания Евангелины.
- Вот уже много лет я изучаю Ритуал Усмирения - как он отсекает мага от Тени так, что они больше не видят снов, почему это спасает их от одержимости демоном, и возможно ли другое решение проблемы. Это была... работа всей моей жизни.
- Усмиренные ничего не делают, пока их не попросят.
- Неправда! У нас есть своя воля. Мы просто... ничего не хотим, ничего не жаждем. - Он остановился и посмотрел куда-то в пустоту. - Но это не имеет значения. Меня попросили об этом. Полномочия на проведения исследования были даны мне Церковью.
- Церковью? - нахмурилась Евангелина. - Они знали об этом?
Обвиняющим взглядом она посмотрела на Винн, но старая женщина просто покачала головой. Судя по всему, она об этом тоже не знала.
- Конечно, они знали об этом, - почти оскорбленно ответил Фарамонд. - Как еще я мог оказаться здесь? Почему бы я вообще сюда прибыл?
- Но она знали что ты делаешь? - Еваннелина указала на следы побоища вокруг них. - Они знали, что ты намеревался призвать демона?
- Я не призывал его! - Он запнулся, размышляя над своими словами. - Я почти сразу понял, что Усмирение необратимо по эту сторону Тени. Процесс должен происходить по ту сторону. Места разрыва должны быть соединены духом - а дух может это сделать, только если будет знать, где искать. Ритуала делает Усмиренных невидимыми для духов.
- Они не просто невидимы, они невосприимчивы...
- Это не так! - Эльф выглядел таким возбужденным, какими бывают ученые, говорящие на свою любимую тему. - Они не желанны! Демоны хотят овладеть людьми, потому что хотят почувствовать жизнь. Усмиренный для них - это неодушевленный предмет. Хуже того, Усмиренный будет сопротивляться. Если он должен пересечь этот мост, чтобы овладеть Усмиренным, его нужно приманить...
Винн изумленно нахмурила брови.
- Так ты намеренно хотел стать одержимым? Фарамонд, чего ты пытался таким образом достигнуть?
Он вздохнул.
- Я не хотел стать одержимым. Мне только нужно было, чтобы этот мост перешли, хотел увидеть, могло ли это быть сделано. Я пришел в место, где Завеса была тонкой, где можно найти духа и установить с ним контакт.
Фарамонд опустился на колени рядом с одним из обугленных тел, с выражением лица полным скорби. Он протянул к нему руку, словно бы собираясь коснуться, но он смог. Он быстро убрал руку, крепко закрывая глаза, чтобы удержать новые слезы.
- Эти люди была так добры. Как семья. Они считали, что я весь покалечен, и хотели меня вылечить. Они были готовы принять риски, и логически я верил...
Евангелина гневно покачала головой. - Ты убил их ни за что. Какое бы знание ты не приобрел, оно бесполезно.
Он покачал головой. «Вообще-то, нет».
Адриан подалась вперед с любопытным выражением лица.
- В смысле - вообще-то нет?
- Я считал, что требуется, чтобы демон попытался завладеть мной, что сам факт попытки восстановит мою связь с Тенью. - Он открыл глаза и пристально посмотрел на Адриан. - Но все было совсем не так. Мне нужно было, чтобы демон лишь попытался дотянуться до моего разума сквозь разрыв, и ничего больше. Как только это произошло, мой разум был восстановлен. Одержимость пришла... позже.
- Но это мог сделать любой дух, - указал Рис.
Заметив скептический взгляд Евангелины, он повторил:
- Это мог сделать любой дух, при условии, что он обладал достаточной силой. Не обязательно демон.
Фарамонд кивнул. - Понадобился бы духовный медиум, чтобы уговорить его.
- Я духовный медиум.
Как только прозвучали эти слова, в комнате воцарилась тишина. Адриан подтвердила его слова кивком головы, но Евангелина не казалась убежденной.
- Вы, должно быть, сошли с ума, - нахмурилась она. - Надеюсь, никто из из вас не считает, что следует повторять этот эксперимент. Посмотрите вокруг себя!
- А вместо этого они должны умереть ни за что? - спросила Адриан с вызовом. - Этот человек больше не Усмиренный. Если результаты его работы можно использовать без повторения того, что произошло здесь, это следует изучить!
- Не все захотят обратить Ритуал Усмирения. - Опережая ответ Адриан, Евангелина указала на Фарамонда. - Посмотрите на него! Неужели его состояние намного лучше? Что если он никогда не оправится?
- А если оправится?
А если та причина, по которой его вообще усмирили, все еще имеет значение? Мы не используем Ритуал без оснований. Этот человек может быть опасным, как для себя, так и для других - например, как для обитателей этой самой крепости.
Фарамонд печально кивнул. - Это правда.
- Не слушай ее! - приказала ему Адриан. Увидев, что Евангелина поднимает свой меч, она метнулась и встала между храмовницей и Фарамондом. - Я не позволю тебе сделать это! Усмирение не решает проблемы - Фарамонд уже знает об этом больше, чем кто-либо другой. Больше, чем кто-либо когда-либо интересовался. Нужно разрешить ему найти другое решение!
Евангелина была непреклонна.
- На этом знании лежит кровь, как и на всем, что последует за ним. Вы дадите ложную надежду тем, кто заслуживает лучшего.
Она обошла Адриан с мечом наготове, но магесса снова преградила ей путь.
- Нет! - воскликнула она.
Она беспомощно посмотрела на Риса.
- Вот о чем всегда говорили либертарианцы! У храмовников нет прав так поступать! Неужели ты не понимаешь? Это наш шанс изменить то, что Церковь делала с нами на протяжении столетий.
Конечно, для нее смысл всего происходящего заключался именно в этом. Рис не был так уверен. Даже если он мог успешно повторить ритуал Фарамонда, следовало ли так поступать? Евангелина не была совсем не права.
- Адриан, я...
Она отмахнулась от него и повернулась к Винн.
- Это твой друг, тот, которого ты решительно хотела спасти! Не можешь же позволить обречь его участь!
Винн сначала ничего не сказала, загадочно смотря на Адриан. Рис поверить не мог, что Винн относилась к происходящему так спокойно.
- Я признаю, - сказала она наконец, - мне не составит радости видеть мучения Фарамонда, и мне решительно не нравится мысль о том, что его могут наказать. Но он позвал демона. Это произошло не случайно.
- И что от этого меняется? - с вызовом спросила Адриан. - Уж ты-то должна знать это лучше всех!
Винн встала и посмотрела на Адриан, крепко обхватив посох.
- Да, я думаю, я знаю разницу лучше всех.
- Лицемерка!
Рис был в растерянности. Напряжение между двумя магессами превосходило обычную враждебную настроенность Адриан. Он собирался вмешаться, если бы не встряла Евангелина.
- Пора покончить с разговорами, - оборвала она. Она посмотрела на Фарамонда, поднимая свой меч. - Ты применил запретную магию, и невинные заплатили за это ужасную цену. На это преступление нельзя закрыть глаза. Во имя Ордена Храмовников, здесь я...
Адриан в гневе закричала, и из ее посоха полыхнуло огненным заклинанием. Оно ударило Евангелину прямо по нагрудным доспехам, от чего та отлетела назад. Издав удивленный возглас, храмовница упала на пол, прямо посреди тел. Но меч не выпал из ее руки.
- Адриан! - крикнул Рис. - Что ты делаешь?
- То, что следовало сделать, как только мы прибыли!
Он встревоженно посмотрел на Винн, но она не сдвинулась с места, хмуро наблюдая за разыгравшейся сценой. Она не подавала никаких признаков того, что собирается вмешаться. Шейла придвинулась к ней ближе, чтобы защитить магессу.
Евангелина встала, потирая след от ожога на доспехах. На выражение ее лица было страшно смотреть; было очевидно, что ей надоело быть вежливой.
- Это была ошибка, - прорычала она. Когда она приняла боевую стойку, по ее клинку пробежал поток белой силы - силы храмовника, готового к сражению с магом. Адриан призвала ману, на ее руке уже сформировался огненный шар.
- Стойте!
Рис понял, что это был его голос. Вот опять, его рот решил поступить по-своему. Глупый рот, поругал он себя. Почему тебе всегда надо что-то сказать?
Евангелина заколебалась, и даже Адриан посмотрела в его направлении. Напряжение в комнате было плотным, и казалось, что лишь одна искра - и уже нельзя будет повернуть назад. Рис облизнул губы, внезапно поняв, насколько они были сухие. Его сердце бешено колотилось.
- Есть и другой вариант, - медленно сказал он.
Когда никто не ответил, он сделал несколько шагов и встал между ними. Обе внимательно изучали его. Адриан, казалось, была преисполнена тихого гнева. Ее взгляд говорил Ты должен помогать мне, но он знал, что не мог сделать этого, как бы сильно она того не хотела.
- Какой другой вариант? - недоверчиво спросила Евангелина.
- Церковь попросила Фарамонда проводить эти исследования. Может они и не знали, что именно он собирался сделать, но вдруг они тем не менее посчитают результаты его исследования важными?
Он сделал паузу, но Евнгелина не ответила. Она продолжала смотреть на Адриан. Противостояние между ними не ослабевало.
- Почему бы не привести его в Церковь, и пусть они сами решают? Почему приговор должен быть исполнен здесь?
- У меня есть приказ, - ответила она.
Внезапно заинтересованная Винн встала рядом с ним.
- Ваши приказы исходят от Лорда-Искателя, но откуда получает приказы он? Мое задание получило одобрение самой Верховной Жрицы. Если кто-либо и заинтересовался бы этим делом, то только она.
Эти слова только разозлили Адриан - магический огонь на ее ладони пополз вверх по ее рукам. Она хотела драки, Рис это видел. Однако, Евангелина казалось обдумывала сказанное. Ее меч все еще трещал от белой энергии, но вместо того, чтобы смотреть на Адриан, она задумчиво смотрела на Фарамонда.
- Ты действительно хочешь быть той, кто примет решение? - спросил Рис.
Она медленно опустила свой клинок, и энергия на нем померкла.
- Нет, - сказала она. - У меня есть обязанности перед Орденом Храмовников... но и перед Церковью тоже. В конце концов, они могут прийти к одному и тому же решению, но я не должна лишать их этой возможности.
Адриан казалась почти разочарованной. Она погасила пламя на своей руке и попятилась. Один единственный брошенный на Риса взгляд сказал ему все, что она думала о его вмешательстве.
- Тогда решено, - сказала Винн. - Мы вернемся в Вал-Руайо, и я пошлю известия вперед, чтобы Верховная Жрица знала о нашем прибытии. Пусть она решает этот вопрос.
- И тогда что будет с Фарамондом? - требовательно спросила Адриан. - Что если Церкви не понравится то, что она узнает?
- Посмотрим.
- Ты уже так говорила.
- И ничего не изменилось.
Евангелина кивнула и убрала меч в ножны, однако несмотря на ее согласие, напряжение в комнате не уменьшилось. Она и Адриан обменялись жутким взглядом, который говорил, что в конце конце рассчитаются друг с другом. Рис не понимал, почему Адриан подталкивала к этому - если бы Евангелина хотела действовать неразумно, она бы так и поступала. Вместо этого она уступила право принятия решения вышестоящим. Определенно, это что-то да значило?
Винн помогла Фарамонду встать на ноги. Эльф пребывал в растерянности, неуверенный в исходе спора. Он уходит? Его пощадили? Рис мог понять его нерешительность. Участь Фарамонда, как и его самого, была просто отсрочена. Однако, на время кровопролитие было предотвращено.
Запавшими глазами Фарамонд скорбно посмотрел на лежащие вокруг трупы. Как только они покинут эту крепость, она станет мертвой, как и земля вокруг нее. Придет ли когда-нибудь кто-нибудь вместо тех, кто жил здесь, зная что с ними произошло? Это казалось маловероятным; крепость превратится в могилу.
Возможно, она станет подходящим напоминанием о поисках запретных знаний.
Коль прятался в закоулках комнаты в фойе верхней части крепости. На улице стояла ночь. Сквозь немногие окна он видел луну на безоблачном небе. Это значит, что внутри было темно, что как раз и было нужным. Он не хотел видеть этого. Он не хотел вспоминать о том, что здесь произошло. Но гораздо хуже была воцарившаяся повсюду тишина, настолько плотная, что начинала давить.
Не так давно, здесь было совсем не так тихо. Он очнулся из-за гневных криков. Коль медленно проделал свой путь сквозь кромешную тьму коридоров, пока он не нашел источник: Рис и другие спорили в комнате полной смерти и дыма, свет от их посохов освещал следы недавнего сражения - искаженные и обожженные тела, беспорядочно лежащие среди золы, совсем не так, как он запомнил солдат из городской площади.
Впрочем, они спорили не о телах. Это было как-то связано со странным эльфом в разодранной робе, которого Коль никогда раньше не видел. Рыцарь-Капитан хотела убить его. Рыжеволосая ей не позволяла. Никому, казалось, не было дела, что хотел сам эльф. Даже на расстоянии Коль мог разглядеть отчаяние в его глазах. Он хотел смерти. Будб его воля, он бы радостно раскинул ей свои объятия и позволил бы этому темному и спокойному забвению поглотить себя.
Но его не убили. Коль притаился было у самого входа, держа одну руку на кинжале, на случай, если Рису понадобится его помощь, и наблюдал за тем, как напряжение в комнате становилось все сильнее и сильнее... а потом исчезло. Никто не казался довольным результатом, хотя Коль и не был уверен, каким он был. Самым несчастным из всех выглядел эльф.
Колю было жаль эльфа, коленопреклоненного, одинокого и лишенного всякой надежды.
Теперь он не знал, что делать дальше. Воспоминания из мира снов преследовали его. Многие подробности уже ускользали из памяти, как сны иногда, но смысл оставался ясным. Воспоминания лопнули, как старая гнойная рана, и вонь от нее все еще отдавалась в ноздрях.
В его памяти остался набор каких-то смутных образов. Он сидит на груди отца. Из рта мужчины хлещет кровь. Коль подносит кинжал к его глазам - пусть он посмотрит на него. Он хотел, чтобы мужчина знал, что это он, Коль, прервал его жизнь, тем самым лишая его возможности причинить боль кому-то еще. Он помнил, что его отец пытался что-то сказать, и воображал, что тот сейчас попросит о пощаде, но из его рта не вырвалось ни слова, только кровь.
Удовлетворение, которое он получил, вонзив кинжал в сердце его отца, было впечатано в его душу. Кинжал его матери. Единственное напоминание о диком народе, которое она сохранила, и когда его отец захотел продать его, она спрятала его в землю. Коль видел это, и теперь вспоминал, как он выкопал этот кинжал, хватая землю голыми руками со жгучими слезами на глазах.
Он помнил и свою сестру. Очень хорошо помнил. Воспоминание о ней заставило Коля вздрогнуть, и юноше захотелось стереть эти мысли. Вернуться к забвению. Но воспоминания отказывались уходить, и каждый раз, когда он закрывал глаза, перед его взором возникали непрошеные образы, которые словно ожидали его.
- Ты в порядке?
Чужой голос испугал его, в основном потому что Коль полагал, что он прислушивался к окружающему. Вместо этого он настолько погрузился в собственные мысли, что не услышал, как в комнату вошел Рис. Серебристо-голубой свет от его посоха немного отогнал темноту, хотя бы на мгновенье, и он испытал чувство благодарности.
- Ты не нуждался во мне, - угрюмо признал Коль. - Я проделал весь этот путь, потому что думал, что тебе могут причинить боль, но это не случилось. Мне следовало пойти назад, как только ты сказал мне.
Рис ничего не ответил. Он смотрел на него, как всегда, когда приходил навещать Коля в башне, взглядом, полным жалости и заботы. В такие моменты Колю было трудно смотреть ему в глаза. Вместо этого он посмотрел на дверь, и постарался не дрогнуть, когда Рис сел на ступеньки, рядом с ним.
Несколько минут они ничего не говорили, тишину нарушало лишь тихое пение, идущее от посоха Риса. Наконец, Рис прервал молчание.
- Тот дом в Тени, - начал он неуверенно, - это был твой дом? Место, откуда ты пришел?
- Не знаю. Да.
- А тот человек - это твой отец?
- Да.
Еще одна пауза, после которой Рис медленно кивнул.
- Мне жаль, что такое произошло с тобой, Коль. Я родился в Круге, и поэтому не знаю, каково это для магов, которые родились вне Круга... но кое о чем мы слышали. Большинство просто не хотят говорить об этом.
Коль не знал, что ответить. Он никогда не разговаривал с кем-то из других магов. Он и вправду никогда не слышал, чтобы кто-то из них рассказывал о своей прежней жизни. Он думал, что так это было из-за того, что они не хотели думать о том, что им недоступно. Но, может быть, они тоже хотели забыть?
Рис посмотрел на него. Спустя мгновенье Коль поднял глаза и встретился с ним взглядом. Он почувствовал себя странно и неуютно, как будто Рису открылось что-то очень личное, и Коль не мог вернуть это себе. Это было странным только потому что Коль даже не знал о его существовании, пока они не попали в тот мир сновидений... но вот оно было здесь, между ними, это странное ощущение неловкости.
- Ты не виноват в том, что случилось с ней, Коль.
Вот и оно. Коль посмотрел в сторону, чувствуя как кровь приливает к щекам. Он хотел плакать, или кричать, или... еще что-нибудь. Где-то глубоко внутри него сжался до боли темный комок, который был там все это время, но к которому он было уже привык. К тому, что он медленно разъедал его изнутри.
- Я даже не помню ее, - пробормотал он.
- Неправда.
Он неуютно поерзал на ступеньках.
- Я не хотел делать этого.
- Я знаю.
- Я просто хотел, чтобы она замолчала, чтобы папа не услышал нас. Я думал, что она так послушна, и так спокойна...
Он запнулся, словно проглотил язык, не в силах продолжать дальше.
- Я знаю. - Рис положил руку на плечо юноши. Такой простой жест, но в то же время такой успокаивающий.
Он также почувствовал, что невероятно рад, что Рис больше не злился на него. С момента той драки в усыпальнице он боялся, что Рис больше не захочет его видеть. И это было бы справедливо, после того, как он оттолкнул Риса. Облегчение было таким огромным, что к глазам подступили слезы. Словно подземный источник они пробились на поверхность, и прежде чем он это понял, он уже плакал.
Рис обнял его одной рукой и крепко прижал его к себе, и он уткнулся лицом в плечо мага. Он не мог вспомнить, когда он плакал в последний раз. Ему казалось, что этого никогда не было, словно бы он был настолько опустошен изнутри, что слезы были чем-то посторонним и нежелательным. Но рыдая, он ощущал себя настолько же счастливым, насколько несчастным.
А потом Коль замер, когда понял, что в комнате был кто-то еще.
Рис тоже это понял и повернулся посмотреть ко входу в комнату. Там, глядя на них, стояла Рыцарь-Капитан. На ее доспехах был уродливый след от ожога, прямо там, где находился знак солнца. Выглядело это так, будто бы кто-то перечеркнул его.
- Прости, что сомневалась в тебе, Рис, - сказала она.
Он прочистил горло.
- Я не знал, что ты следовала за мной.
- Остальные помогают Фарамонду собрать его вещи. Я заметила, что ты ушел... снова. Было нетрудно догадаться, кого ты отправишься искать.
- Ты можешь... видеть меня? - Спросил Коль.
- Могу. - Она шагнула вперед, но остановилась, когда он испуганно вскочил. - Может быть, твое проклятье разрушено?
- Я не знаю.
- Возможно, что тот факт, что ты видела его в Тени, что-то изменил, - сказал Рис. - Но мы понятия не имеем, сколько продлится этот эффект. Возможно, что ты легко забудешь о нем.
Это было правдой. Эта мысль тревожила Коля, но в то же время теперь его видел кто-то, с кем он даже не пытался установить контакт. И она запомнила его. В мире снов это не казалось таким настоящим, но здесь? Здесь это значило все.
Однако, она странно на него смотрела. Как будто бы она не совсем верила, что находился там, или ожидала, что он превратится во что-то еще. В насекомое, может быть. Или в демона.
- Ты убьешь меня? - спросил он наконец.
Рис с тревогой посмотрел на Рыцаря-Капитана. Затем, с обеспокоенным выражением лица, она отрицательно помотала головой.
- Нет. По-моему, на сегодня с меня хватило угроз.
Она снова направилась к нему, на этот раз медленнее, и опустилась на колени перед основанием лестницы. Своими красивыми глазами она внимательно разглядывала Коля.
- Я была там, - сказала она. - Я видела, что с тобой произошло. Я почувствовала это. Я не скажу, что тебя не будут судить за твои злодеяния, но это буду не я.
Он не знал, что сказать.
- Возвращайся в Круг с нами, - продолжила она. – Если Рис собирается очиститься от обвинений Лорд-Искателя, ему нужен очевидец. Если твое проклятье не исчезло, мы заставим его увидеть тебя тем же способом, как увидела тебя я. Что случится после этого… Я выступлю в твою защиту. Это все, что я могу сказать.
Рис благодарно ей улыбнулся, но она на него не посмотрела.
Рыцарь-Капитан продолжала внимательно изучать Коля. В ее глазах была честность. Коль верил ей.
- Почему ты хочешь защищать меня?
- Потому что первой обязанностью храмовников является защита магов. Рис сказал мне, что мы подвели тебя, и он прав. Если есть хоть какая-то возможность того, что Круг может тебе помочь, мы должны попробовать.
- Они, скорее всего, усмирят его, - сказал Рис. - Ты это знаешь.
Ее лицо преисполнилось сострадания.
- Неужели это будет так ужасно?
Жизнь без снов и без воспоминаний. Не будет страха от того, что темнота может поглотить тебя и ты исчезнешь навсегда.
- Нет, - пробормотал Коль. - Это было бы не плохо.
Рыцарь-Капитан протянула ему руку... и он взял ее.
глава 13
Мир медленно приобрел свои очертания, и прошло несколько минут, прежде чем Рис понял, что он лежит на полу лаборатории. Остальные были разбросаны по полу рядом с ним, кто-то уже вставал на ноги, но все выглядели сбитыми с толку. С одной стороны он ощущал, будто быс его разума спала пелена, но в то же время казалось, что он находится во сне, а мир, который он только что покинул, и был реальностью.
Магия словно электричество вибрировала в воздухе. Тень была порвана - будто бы невидимое окно осталось открытым, и теперь оттуда дул встречный ветер. По его телу прошла дрожь, от которой ему сильно захотелось почесать все участки тела, которых коснулась магия.
Он осмотрелся. В лаборатории ничего не изменилось - воздух был таким же неподвижным, тьма - все такой же гнетущей. Единственным отличием был демон. Уродливый одержимый исчез, и теперь на его месте был старый эльф с длинными белыми волосами. Его лицо было мертвенно-бледным, разодранные робы были мокрыми от пота; он схватился за ручки кресла так крепко, что костяшки на его пальцах побелели.
- Это... это все реально? - спросил он, тяжело переводя дыхание.
Все взгляды резко повернулись к нему, словно звук его голоса разорвал неестественную тишину. Винн встала на колени и подползла ближе, но оставалась за пределами удерживающего круга.
- Фарамонд? тихо спросила она голосом, полным заботы. - Ты... ?
Эльф смотрел на ее, не веря своим глазам. В его кристальных голубых глазах собрались слезы, он начал дрожать... и потом внезапно разразился резким хохотом. Он вскочил на ноги, озираясь по комнате с глупой улыбкой и слезами, стекающими по лицу.
- Это я! - воскликнул он. - Я по-настоящему я!
Фарамонд издал радостный возглас и, подбежав к пораженной Винн, поднял ее на ноги. Он крепко сжал ее руки, несколько раз открывая рот, будто бы не в силах сформулировать нужные слова. Потом он крепко обнял ее.
- Спасибо, Винн, - сказал он сквозь рыдания. - Спасибо, ох, я даже не знаю как сказать тебе...
Рис встал и поморщился от боли в костях. Сколько они там лежали, сказать было невозможно. Время в Тени не совпадало с временем в реальном мире. Мог пройти день, несколько часов или даже несколько минут. Но чувствовалось, что прошла бесконечность. Им повезло, что они разделались с остальными демонами до ритуала. Если бы нет, то скорее всего они были бы уже мертвы. Застряли бы в Тени навсегда, не зная, почему они не могли выбраться из мира сновидений, пока в конце концов не забыли бы о том, что им вообще нужно выбираться.
Он посмотрел на стоящую рядом голема, которая задумчиво сморщила свои каменные брови. Рядом с ней потирая свои плечи стояла Адриан. Она была необычно молчалива и недоверчиво посматривала на Винн. Что творилось в ее головке, она даже представить не мог - может что-то случилось с Винн после того, как они расстались? Евангелина только поднималась на ноги. Он понял ее намерения еще до того, как она вытащила свой меч.
- Отойди от него, - приказала они Винн. Клинок был направлен не на нее, а на Фарамонда.
Эльф смотрел на нее с выражением лица, на котором радость сменилось ледяным страхом.
- Что вы делаете? - пролепетал он.
Он стремительно отступил, споткнувшись пару раз, но Евангелина продолжала наступать. Ее клинок даже не шелохнулся.
- По-моему, вполне ясно, что я делаю.
Винн встала между ними. Она проигнорировала тот факт, что конец меча был лишь в нескольких сантиметрах от ее груди.
- Я не позволю тебе убить его, храмовница, - твердо сказала она. Шейла встала рядом, угрожающе возвышаясь над ней, воссоздавая сцену только что произошедшую в Тени.
- В самом деле? - Евангелина проигнорировала голема, ее взгляд остался фиксированным на Фарамонде. - Можно ли вообще убедиться в том, что он больше не одержим? Внешне он изменился, но ты знаешь, что это ничего не значит. Это может быть уловка.
- Это не обман.
Винн указала на сдерживающий круг, на теперь померкшие кровавые руны. То, то она хотела сказать, было очевидным - Фарамонд пересек границу по собственной воле.
Евангелина смотрела на руны, постепенно понимая правду, и нехотя опустила свой меч. Но не убрала его.
- Ладно, - сказал она. После некоторого колебания она снова заговорила с Фармондом. - Однако, тебе придется за многое ответить.
- Ответить? - Казалось, он был в настоящем замешательстве.
- Твои действия привели к смерти всех невинных в этой крепости.
Эти слова, казалось, возымели на него эффект удара молнии. Эльф отшатнулся, смотря на Евангелину с широко распахнутыми глазами... и когда Винн в сострадании попыталась приблизиться к нему, он сам отошел и от нее.
- Вы же не хотите сказать, что... - начал он, но замолчал, когда к нему пришло понимание. Внезапно, он рванулся к двери лаборатории.
- Стой! - крикнула Евангелина. Она остановилась только чтобы обвиняюще посмотреть на Винн и помчалась за ним. Остальные быстро последовали за ней.
Однако, Фарасонд не ушел далеко. Они нашли его за комнатой стоящим на коленях от ужаса картины. По всей комнате все еще были разбросаны обожженные тела, в дыме чувствовался запах обугленного и разлагающегося мяса. Было слишком темно, чтобы можно было четко разглядеть, за что переворачивающийся желудок Риса был благодарен.
- Я никогда... - Фарамонд был в шоке и мотал головой, словно отрицая увиденное. Он сделал глубокий вдох. - Я думал, что защитил их от...
- Ты запечатал двери, - возразила Евангелина.
- Это была мера предосторожности! - возразил он. - Так предложил Лорд-Мэр!
- Они знали об этом?
Он медленно кивнул.
- Они... поддержали меня. Они верили в меня. Тогда я думал, что это было логично, но я никогда... –
Посмотрев на мертвые тела, эльф начал трястись. Он скорбно застонал и начал рыдать.
- Я убил их, не так ли? Это моя вина.
Рис чувствовал себя неуютно, смотря на рыдания эльфа. Это была не просто грусть, а невыносимая боль, которую насильно из него вытаскивали. В судорогах от рыданий, закрывая лицо руками, эльф раскачивался на полу вперед и назад.
Винн колебалась лишь мгновенье, после чего она подбежала и опустилась на колени рядом с ним с болезненным выражением лица, успокаивающе держа его за плечи.
- Фарамонд, - тихо сказала она, - я знаю, что ты сильно переживаешь, но мы не можем оставаться. Ты должен взять в себя в руки.
Он отнял руки от лица и посмотрел на нее глазами мутными и красными от слез.
- Я не могу! - воскликнул он. - Я... теперь я все чувствую, и не могу остановиться! О, Создатель, помоги мне!
Фарамонд рухнул на пол, корчась от терзающего его горя. Он взывал словно дитя, хватая руками пепел на полу. Винн постаралась помочь ему, но его невозможно было даже сдвинуть. С тревогой в глазах она посмотрела на остальных - особенно на Риса.
Вне всяких сомнений такое состояние было хуже Усмирения - не ощущать совсем ничего на притяжении долгих лет, чтобы потом все чувства вернулись в одно мгновенье? Мужчина был во власти своих эмоций, он испытывал такую боль, что был похож на зверя в клетке. Часть Риса кричала о том, что он должен попытаться помочь, но он оставался на месте, словно замороженный.
Наконец, Евангелина быстрыми шагами направилась к ним. Винн протестующе подняла руку, но храмовница не обратила на нее внимания. Она потянула Фарамонда за плечо вверх... а потом резко ударила его по лицу. Это был сильный удар, который стал только больнее из-за ее железных латных перчаток, и эльф рухнул на пол с едва слышимым звуком.
- Я могла это сделать, - фыркнула Шейла.
С искаженным от гнева лицом Винн поднялась на ноги, но остановилась, прежде слова покинули ее уста. Фарамонд уже вставал с пола. Казалось, удар подействовал - его рыдания прекратились. Теперь он потирал свою щеку, на которой уже формировался красный след от удара, и осторожно смотрел на Евангелину.
- Скажи, что ты сделал, - потребовала она.
Фарамонд взглянул на Винн, будто бы спрашивая ее разрешения. Старая женщина кивнула, что не прошло мимо внимания Евангелины.
- Вот уже много лет я изучаю Ритуал Усмирения - как он отсекает мага от Тени так, что они больше не видят снов, почему это спасает их от одержимости демоном, и возможно ли другое решение проблемы. Это была... работа всей моей жизни.
- Усмиренные ничего не делают, пока их не попросят.
- Неправда! У нас есть своя воля. Мы просто... ничего не хотим, ничего не жаждем. - Он остановился и посмотрел куда-то в пустоту. - Но это не имеет значения. Меня попросили об этом. Полномочия на проведения исследования были даны мне Церковью.
- Церковью? - нахмурилась Евангелина. - Они знали об этом?
Обвиняющим взглядом она посмотрела на Винн, но старая женщина просто покачала головой. Судя по всему, она об этом тоже не знала.
- Конечно, они знали об этом, - почти оскорбленно ответил Фарамонд. - Как еще я мог оказаться здесь? Почему бы я вообще сюда прибыл?
- Но она знали что ты делаешь? - Еваннелина указала на следы побоища вокруг них. - Они знали, что ты намеревался призвать демона?
- Я не призывал его! - Он запнулся, размышляя над своими словами. - Я почти сразу понял, что Усмирение необратимо по эту сторону Тени. Процесс должен происходить по ту сторону. Места разрыва должны быть соединены духом - а дух может это сделать, только если будет знать, где искать. Ритуала делает Усмиренных невидимыми для духов.
- Они не просто невидимы, они невосприимчивы...
- Это не так! - Эльф выглядел таким возбужденным, какими бывают ученые, говорящие на свою любимую тему. - Они не желанны! Демоны хотят овладеть людьми, потому что хотят почувствовать жизнь. Усмиренный для них - это неодушевленный предмет. Хуже того, Усмиренный будет сопротивляться. Если он должен пересечь этот мост, чтобы овладеть Усмиренным, его нужно приманить...
Винн изумленно нахмурила брови.
- Так ты намеренно хотел стать одержимым? Фарамонд, чего ты пытался таким образом достигнуть?
Он вздохнул.
- Я не хотел стать одержимым. Мне только нужно было, чтобы этот мост перешли, хотел увидеть, могло ли это быть сделано. Я пришел в место, где Завеса была тонкой, где можно найти духа и установить с ним контакт.
Фарамонд опустился на колени рядом с одним из обугленных тел, с выражением лица полным скорби. Он протянул к нему руку, словно бы собираясь коснуться, но он смог. Он быстро убрал руку, крепко закрывая глаза, чтобы удержать новые слезы.
- Эти люди была так добры. Как семья. Они считали, что я весь покалечен, и хотели меня вылечить. Они были готовы принять риски, и логически я верил...
Евангелина гневно покачала головой. - Ты убил их ни за что. Какое бы знание ты не приобрел, оно бесполезно.
Он покачал головой. «Вообще-то, нет».
Адриан подалась вперед с любопытным выражением лица.
- В смысле - вообще-то нет?
- Я считал, что требуется, чтобы демон попытался завладеть мной, что сам факт попытки восстановит мою связь с Тенью. - Он открыл глаза и пристально посмотрел на Адриан. - Но все было совсем не так. Мне нужно было, чтобы демон лишь попытался дотянуться до моего разума сквозь разрыв, и ничего больше. Как только это произошло, мой разум был восстановлен. Одержимость пришла... позже.
- Но это мог сделать любой дух, - указал Рис.
Заметив скептический взгляд Евангелины, он повторил:
- Это мог сделать любой дух, при условии, что он обладал достаточной силой. Не обязательно демон.
Фарамонд кивнул. - Понадобился бы духовный медиум, чтобы уговорить его.
- Я духовный медиум.
Как только прозвучали эти слова, в комнате воцарилась тишина. Адриан подтвердила его слова кивком головы, но Евангелина не казалась убежденной.
- Вы, должно быть, сошли с ума, - нахмурилась она. - Надеюсь, никто из из вас не считает, что следует повторять этот эксперимент. Посмотрите вокруг себя!
- А вместо этого они должны умереть ни за что? - спросила Адриан с вызовом. - Этот человек больше не Усмиренный. Если результаты его работы можно использовать без повторения того, что произошло здесь, это следует изучить!
- Не все захотят обратить Ритуал Усмирения. - Опережая ответ Адриан, Евангелина указала на Фарамонда. - Посмотрите на него! Неужели его состояние намного лучше? Что если он никогда не оправится?
- А если оправится?
А если та причина, по которой его вообще усмирили, все еще имеет значение? Мы не используем Ритуал без оснований. Этот человек может быть опасным, как для себя, так и для других - например, как для обитателей этой самой крепости.
Фарамонд печально кивнул. - Это правда.
- Не слушай ее! - приказала ему Адриан. Увидев, что Евангелина поднимает свой меч, она метнулась и встала между храмовницей и Фарамондом. - Я не позволю тебе сделать это! Усмирение не решает проблемы - Фарамонд уже знает об этом больше, чем кто-либо другой. Больше, чем кто-либо когда-либо интересовался. Нужно разрешить ему найти другое решение!
Евангелина была непреклонна.
- На этом знании лежит кровь, как и на всем, что последует за ним. Вы дадите ложную надежду тем, кто заслуживает лучшего.
Она обошла Адриан с мечом наготове, но магесса снова преградила ей путь.
- Нет! - воскликнула она.
Она беспомощно посмотрела на Риса.
- Вот о чем всегда говорили либертарианцы! У храмовников нет прав так поступать! Неужели ты не понимаешь? Это наш шанс изменить то, что Церковь делала с нами на протяжении столетий.
Конечно, для нее смысл всего происходящего заключался именно в этом. Рис не был так уверен. Даже если он мог успешно повторить ритуал Фарамонда, следовало ли так поступать? Евангелина не была совсем не права.
- Адриан, я...
Она отмахнулась от него и повернулась к Винн.
- Это твой друг, тот, которого ты решительно хотела спасти! Не можешь же позволить обречь его участь!
Винн сначала ничего не сказала, загадочно смотря на Адриан. Рис поверить не мог, что Винн относилась к происходящему так спокойно.
- Я признаю, - сказала она наконец, - мне не составит радости видеть мучения Фарамонда, и мне решительно не нравится мысль о том, что его могут наказать. Но он позвал демона. Это произошло не случайно.
- И что от этого меняется? - с вызовом спросила Адриан. - Уж ты-то должна знать это лучше всех!
Винн встала и посмотрела на Адриан, крепко обхватив посох.
- Да, я думаю, я знаю разницу лучше всех.
- Лицемерка!
Рис был в растерянности. Напряжение между двумя магессами превосходило обычную враждебную настроенность Адриан. Он собирался вмешаться, если бы не встряла Евангелина.
- Пора покончить с разговорами, - оборвала она. Она посмотрела на Фарамонда, поднимая свой меч. - Ты применил запретную магию, и невинные заплатили за это ужасную цену. На это преступление нельзя закрыть глаза. Во имя Ордена Храмовников, здесь я...
Адриан в гневе закричала, и из ее посоха полыхнуло огненным заклинанием. Оно ударило Евангелину прямо по нагрудным доспехам, от чего та отлетела назад. Издав удивленный возглас, храмовница упала на пол, прямо посреди тел. Но меч не выпал из ее руки.
- Адриан! - крикнул Рис. - Что ты делаешь?
- То, что следовало сделать, как только мы прибыли!
Он встревоженно посмотрел на Винн, но она не сдвинулась с места, хмуро наблюдая за разыгравшейся сценой. Она не подавала никаких признаков того, что собирается вмешаться. Шейла придвинулась к ней ближе, чтобы защитить магессу.
Евангелина встала, потирая след от ожога на доспехах. На выражение ее лица было страшно смотреть; было очевидно, что ей надоело быть вежливой.
- Это была ошибка, - прорычала она. Когда она приняла боевую стойку, по ее клинку пробежал поток белой силы - силы храмовника, готового к сражению с магом. Адриан призвала ману, на ее руке уже сформировался огненный шар.
- Стойте!
Рис понял, что это был его голос. Вот опять, его рот решил поступить по-своему. Глупый рот, поругал он себя. Почему тебе всегда надо что-то сказать?
Евангелина заколебалась, и даже Адриан посмотрела в его направлении. Напряжение в комнате было плотным, и казалось, что лишь одна искра - и уже нельзя будет повернуть назад. Рис облизнул губы, внезапно поняв, насколько они были сухие. Его сердце бешено колотилось.
- Есть и другой вариант, - медленно сказал он.
Когда никто не ответил, он сделал несколько шагов и встал между ними. Обе внимательно изучали его. Адриан, казалось, была преисполнена тихого гнева. Ее взгляд говорил Ты должен помогать мне, но он знал, что не мог сделать этого, как бы сильно она того не хотела.
- Какой другой вариант? - недоверчиво спросила Евангелина.
- Церковь попросила Фарамонда проводить эти исследования. Может они и не знали, что именно он собирался сделать, но вдруг они тем не менее посчитают результаты его исследования важными?
Он сделал паузу, но Евнгелина не ответила. Она продолжала смотреть на Адриан. Противостояние между ними не ослабевало.
- Почему бы не привести его в Церковь, и пусть они сами решают? Почему приговор должен быть исполнен здесь?
- У меня есть приказ, - ответила она.
Внезапно заинтересованная Винн встала рядом с ним.
- Ваши приказы исходят от Лорда-Искателя, но откуда получает приказы он? Мое задание получило одобрение самой Верховной Жрицы. Если кто-либо и заинтересовался бы этим делом, то только она.
Эти слова только разозлили Адриан - магический огонь на ее ладони пополз вверх по ее рукам. Она хотела драки, Рис это видел. Однако, Евангелина казалось обдумывала сказанное. Ее меч все еще трещал от белой энергии, но вместо того, чтобы смотреть на Адриан, она задумчиво смотрела на Фарамонда.
- Ты действительно хочешь быть той, кто примет решение? - спросил Рис.
Она медленно опустила свой клинок, и энергия на нем померкла.
- Нет, - сказала она. - У меня есть обязанности перед Орденом Храмовников... но и перед Церковью тоже. В конце концов, они могут прийти к одному и тому же решению, но я не должна лишать их этой возможности.
Адриан казалась почти разочарованной. Она погасила пламя на своей руке и попятилась. Один единственный брошенный на Риса взгляд сказал ему все, что она думала о его вмешательстве.
- Тогда решено, - сказала Винн. - Мы вернемся в Вал-Руайо, и я пошлю известия вперед, чтобы Верховная Жрица знала о нашем прибытии. Пусть она решает этот вопрос.
- И тогда что будет с Фарамондом? - требовательно спросила Адриан. - Что если Церкви не понравится то, что она узнает?
- Посмотрим.
- Ты уже так говорила.
- И ничего не изменилось.
Евангелина кивнула и убрала меч в ножны, однако несмотря на ее согласие, напряжение в комнате не уменьшилось. Она и Адриан обменялись жутким взглядом, который говорил, что в конце конце рассчитаются друг с другом. Рис не понимал, почему Адриан подталкивала к этому - если бы Евангелина хотела действовать неразумно, она бы так и поступала. Вместо этого она уступила право принятия решения вышестоящим. Определенно, это что-то да значило?
Винн помогла Фарамонду встать на ноги. Эльф пребывал в растерянности, неуверенный в исходе спора. Он уходит? Его пощадили? Рис мог понять его нерешительность. Участь Фарамонда, как и его самого, была просто отсрочена. Однако, на время кровопролитие было предотвращено.
Запавшими глазами Фарамонд скорбно посмотрел на лежащие вокруг трупы. Как только они покинут эту крепость, она станет мертвой, как и земля вокруг нее. Придет ли когда-нибудь кто-нибудь вместо тех, кто жил здесь, зная что с ними произошло? Это казалось маловероятным; крепость превратится в могилу.
Возможно, она станет подходящим напоминанием о поисках запретных знаний.
Коль прятался в закоулках комнаты в фойе верхней части крепости. На улице стояла ночь. Сквозь немногие окна он видел луну на безоблачном небе. Это значит, что внутри было темно, что как раз и было нужным. Он не хотел видеть этого. Он не хотел вспоминать о том, что здесь произошло. Но гораздо хуже была воцарившаяся повсюду тишина, настолько плотная, что начинала давить.
Не так давно, здесь было совсем не так тихо. Он очнулся из-за гневных криков. Коль медленно проделал свой путь сквозь кромешную тьму коридоров, пока он не нашел источник: Рис и другие спорили в комнате полной смерти и дыма, свет от их посохов освещал следы недавнего сражения - искаженные и обожженные тела, беспорядочно лежащие среди золы, совсем не так, как он запомнил солдат из городской площади.
Впрочем, они спорили не о телах. Это было как-то связано со странным эльфом в разодранной робе, которого Коль никогда раньше не видел. Рыцарь-Капитан хотела убить его. Рыжеволосая ей не позволяла. Никому, казалось, не было дела, что хотел сам эльф. Даже на расстоянии Коль мог разглядеть отчаяние в его глазах. Он хотел смерти. Будб его воля, он бы радостно раскинул ей свои объятия и позволил бы этому темному и спокойному забвению поглотить себя.
Но его не убили. Коль притаился было у самого входа, держа одну руку на кинжале, на случай, если Рису понадобится его помощь, и наблюдал за тем, как напряжение в комнате становилось все сильнее и сильнее... а потом исчезло. Никто не казался довольным результатом, хотя Коль и не был уверен, каким он был. Самым несчастным из всех выглядел эльф.
Колю было жаль эльфа, коленопреклоненного, одинокого и лишенного всякой надежды.
Теперь он не знал, что делать дальше. Воспоминания из мира снов преследовали его. Многие подробности уже ускользали из памяти, как сны иногда, но смысл оставался ясным. Воспоминания лопнули, как старая гнойная рана, и вонь от нее все еще отдавалась в ноздрях.
В его памяти остался набор каких-то смутных образов. Он сидит на груди отца. Из рта мужчины хлещет кровь. Коль подносит кинжал к его глазам - пусть он посмотрит на него. Он хотел, чтобы мужчина знал, что это он, Коль, прервал его жизнь, тем самым лишая его возможности причинить боль кому-то еще. Он помнил, что его отец пытался что-то сказать, и воображал, что тот сейчас попросит о пощаде, но из его рта не вырвалось ни слова, только кровь.
Удовлетворение, которое он получил, вонзив кинжал в сердце его отца, было впечатано в его душу. Кинжал его матери. Единственное напоминание о диком народе, которое она сохранила, и когда его отец захотел продать его, она спрятала его в землю. Коль видел это, и теперь вспоминал, как он выкопал этот кинжал, хватая землю голыми руками со жгучими слезами на глазах.
Он помнил и свою сестру. Очень хорошо помнил. Воспоминание о ней заставило Коля вздрогнуть, и юноше захотелось стереть эти мысли. Вернуться к забвению. Но воспоминания отказывались уходить, и каждый раз, когда он закрывал глаза, перед его взором возникали непрошеные образы, которые словно ожидали его.
- Ты в порядке?
Чужой голос испугал его, в основном потому что Коль полагал, что он прислушивался к окружающему. Вместо этого он настолько погрузился в собственные мысли, что не услышал, как в комнату вошел Рис. Серебристо-голубой свет от его посоха немного отогнал темноту, хотя бы на мгновенье, и он испытал чувство благодарности.
- Ты не нуждался во мне, - угрюмо признал Коль. - Я проделал весь этот путь, потому что думал, что тебе могут причинить боль, но это не случилось. Мне следовало пойти назад, как только ты сказал мне.
Рис ничего не ответил. Он смотрел на него, как всегда, когда приходил навещать Коля в башне, взглядом, полным жалости и заботы. В такие моменты Колю было трудно смотреть ему в глаза. Вместо этого он посмотрел на дверь, и постарался не дрогнуть, когда Рис сел на ступеньки, рядом с ним.
Несколько минут они ничего не говорили, тишину нарушало лишь тихое пение, идущее от посоха Риса. Наконец, Рис прервал молчание.
- Тот дом в Тени, - начал он неуверенно, - это был твой дом? Место, откуда ты пришел?
- Не знаю. Да.
- А тот человек - это твой отец?
- Да.
Еще одна пауза, после которой Рис медленно кивнул.
- Мне жаль, что такое произошло с тобой, Коль. Я родился в Круге, и поэтому не знаю, каково это для магов, которые родились вне Круга... но кое о чем мы слышали. Большинство просто не хотят говорить об этом.
Коль не знал, что ответить. Он никогда не разговаривал с кем-то из других магов. Он и вправду никогда не слышал, чтобы кто-то из них рассказывал о своей прежней жизни. Он думал, что так это было из-за того, что они не хотели думать о том, что им недоступно. Но, может быть, они тоже хотели забыть?
Рис посмотрел на него. Спустя мгновенье Коль поднял глаза и встретился с ним взглядом. Он почувствовал себя странно и неуютно, как будто Рису открылось что-то очень личное, и Коль не мог вернуть это себе. Это было странным только потому что Коль даже не знал о его существовании, пока они не попали в тот мир сновидений... но вот оно было здесь, между ними, это странное ощущение неловкости.
- Ты не виноват в том, что случилось с ней, Коль.
Вот и оно. Коль посмотрел в сторону, чувствуя как кровь приливает к щекам. Он хотел плакать, или кричать, или... еще что-нибудь. Где-то глубоко внутри него сжался до боли темный комок, который был там все это время, но к которому он было уже привык. К тому, что он медленно разъедал его изнутри.
- Я даже не помню ее, - пробормотал он.
- Неправда.
Он неуютно поерзал на ступеньках.
- Я не хотел делать этого.
- Я знаю.
- Я просто хотел, чтобы она замолчала, чтобы папа не услышал нас. Я думал, что она так послушна, и так спокойна...
Он запнулся, словно проглотил язык, не в силах продолжать дальше.
- Я знаю. - Рис положил руку на плечо юноши. Такой простой жест, но в то же время такой успокаивающий.
Он также почувствовал, что невероятно рад, что Рис больше не злился на него. С момента той драки в усыпальнице он боялся, что Рис больше не захочет его видеть. И это было бы справедливо, после того, как он оттолкнул Риса. Облегчение было таким огромным, что к глазам подступили слезы. Словно подземный источник они пробились на поверхность, и прежде чем он это понял, он уже плакал.
Рис обнял его одной рукой и крепко прижал его к себе, и он уткнулся лицом в плечо мага. Он не мог вспомнить, когда он плакал в последний раз. Ему казалось, что этого никогда не было, словно бы он был настолько опустошен изнутри, что слезы были чем-то посторонним и нежелательным. Но рыдая, он ощущал себя настолько же счастливым, насколько несчастным.
А потом Коль замер, когда понял, что в комнате был кто-то еще.
Рис тоже это понял и повернулся посмотреть ко входу в комнату. Там, глядя на них, стояла Рыцарь-Капитан. На ее доспехах был уродливый след от ожога, прямо там, где находился знак солнца. Выглядело это так, будто бы кто-то перечеркнул его.
- Прости, что сомневалась в тебе, Рис, - сказала она.
Он прочистил горло.
- Я не знал, что ты следовала за мной.
- Остальные помогают Фарамонду собрать его вещи. Я заметила, что ты ушел... снова. Было нетрудно догадаться, кого ты отправишься искать.
- Ты можешь... видеть меня? - Спросил Коль.
- Могу. - Она шагнула вперед, но остановилась, когда он испуганно вскочил. - Может быть, твое проклятье разрушено?
- Я не знаю.
- Возможно, что тот факт, что ты видела его в Тени, что-то изменил, - сказал Рис. - Но мы понятия не имеем, сколько продлится этот эффект. Возможно, что ты легко забудешь о нем.
Это было правдой. Эта мысль тревожила Коля, но в то же время теперь его видел кто-то, с кем он даже не пытался установить контакт. И она запомнила его. В мире снов это не казалось таким настоящим, но здесь? Здесь это значило все.
Однако, она странно на него смотрела. Как будто бы она не совсем верила, что находился там, или ожидала, что он превратится во что-то еще. В насекомое, может быть. Или в демона.
- Ты убьешь меня? - спросил он наконец.
Рис с тревогой посмотрел на Рыцаря-Капитана. Затем, с обеспокоенным выражением лица, она отрицательно помотала головой.
- Нет. По-моему, на сегодня с меня хватило угроз.
Она снова направилась к нему, на этот раз медленнее, и опустилась на колени перед основанием лестницы. Своими красивыми глазами она внимательно разглядывала Коля.
- Я была там, - сказала она. - Я видела, что с тобой произошло. Я почувствовала это. Я не скажу, что тебя не будут судить за твои злодеяния, но это буду не я.
Он не знал, что сказать.
- Возвращайся в Круг с нами, - продолжила она. – Если Рис собирается очиститься от обвинений Лорд-Искателя, ему нужен очевидец. Если твое проклятье не исчезло, мы заставим его увидеть тебя тем же способом, как увидела тебя я. Что случится после этого… Я выступлю в твою защиту. Это все, что я могу сказать.
Рис благодарно ей улыбнулся, но она на него не посмотрела.
Рыцарь-Капитан продолжала внимательно изучать Коля. В ее глазах была честность. Коль верил ей.
- Почему ты хочешь защищать меня?
- Потому что первой обязанностью храмовников является защита магов. Рис сказал мне, что мы подвели тебя, и он прав. Если есть хоть какая-то возможность того, что Круг может тебе помочь, мы должны попробовать.
- Они, скорее всего, усмирят его, - сказал Рис. - Ты это знаешь.
Ее лицо преисполнилось сострадания.
- Неужели это будет так ужасно?
Жизнь без снов и без воспоминаний. Не будет страха от того, что темнота может поглотить тебя и ты исчезнешь навсегда.
- Нет, - пробормотал Коль. - Это было бы не плохо.
Рыцарь-Капитан протянула ему руку... и он взял ее.
@темы: Dragon Age 2, Dragon Age