[JAmelie]

И наконец последняя часть первой главы Маски))) За редакцию огромное спасибо  Imp_ch_r


***
Селине доводилось видеть тренировки шевалье. Одним из самых знаменитых испытаний, по крайней мере, из тех, что проходили публично, был ряд лезвий, закреплённых на столбах, установленных на больших деревянных подмостках. Когда слуги раскручивали массивное спрятанное от глаз колесо, клинки начинали вращаться с головокружительной скоростью, рубя и кромсая любого, кто оказался рядом. На летних празднествах отважные юноши пытались проскочить сквозь них в тяжелых, подбитых ватой туниках. Лезвия были затуплены, так что участники если и могли пострадать, то только от уязвлённой гордости. . Поговаривали, что на настоящих испытаниях лезвия затачивались и солдаты их проходили лишенные всякой защиты.

И официальные приемы в представлении Селины ничем не отличались.

К счастью,это испытание она проходила не в одиночку. Её телохранитель, сэр Мишель, держался на шаг позади неё, как всегда, без брони— чтобы не вызывать беспокойства при движении Селины сквозь толпу, но тем не менее, при оружии. Рукава его одежд были из роскошного золотистого шелка, а камзол – из фиолетовой замши, выделанной из шкур зверей, которых гномы разводили вместо скота. Ножны украшал золотой лев с инкрустрированными и фиолетовыми сапфирами глазами и гривой, руки Мишеля были свободны от колец и браслетов, в отличии от остальных аристократов — ничто не должно было помешать ему обращаться с мечом — а над маской возвышалось длинное желтое перо шевалье.
- Приказы, Ваше Величество? – спросил он тихо, чтобы услышала только Селина. Обычно на таких мероприятиях Мишель говорил мало, и императрица это ценила. Будучи ее телохранителем, он являлся продолжением ее публичного /образа, привлекая внимание не к себе, но к ней. Он мало интересовался Игрой, но хорошо видел и умел исполнять приказы. Мишель был с ней вот уже десять лет, с тех пор как предыдущий телохранитель Селины умер, защищая ее от убийцы.
- Бриала передала, что обнаружила?
- Меч в кустах? Да, Ваше Величество, - его голос был низким и спокойным, а язык тела говорил, что возможным предметом обсуждения могли быть ледяные фигурки виверн со стола закусок.
- Наблюдай за бардом Мелсендре. Все начнется с нее.
- Надеюсь, мне не придется проходить испытание на знание религиозной иконографии этим вечером.
Селина сдержала улыбку.
– Я постараюсь тебя предупредить, если такая необходимость возникнет.

Под прелестный голосок Мелсендре, барда Гаспара, напевавший о конце лета и утерянной любви, Селина двигалась сквозь поле врагов и союзников, доброжелателей и потенциальных соперников.
- Ваше Великолепие, - граф Шанталь из Велуна , в своей перламутровой маске с прикрепленными к ней нитями черного жемчуга, поклонился, встретив ее взгляд. – Ваше сияние введет в заблуждение бедных птиц – они подумают, что лето продолжается, и не улетят на юг.
Шанталь уже довольно долго настойчиво просил ее руки. Учитывая его явную преданность и неуклюжесть в Игре, Селина держала его на комфортном и дружеском расстоянии, никогда не лишая полностью его надежд .
Платье Селины цвета слоновой кости было с глубоким вырезом, и на ее белоснежной коже сверкал желтый бриллиант в роскошной золотой оправе. Платье дополняло драгоценный камень нитями желтых, как потемневшее золото, капель янтаря, которые словно стекали с груди к подолу и запястьям.
Селина была одета в платье цвета слоновой кости с глубоким вырезом, а на ее бледной шее сверкало золотое ожерелье с крупным желтым бриллиантом. Платье дополняло драгоценный камень крохотными янтарями, которые желтыми струями спускались от груди к подолу и рукавам, превращаясь там в золото. Её маска была идентична той, что Селина надевала утром, если не считать того, что перья сменила золотая филигрань.- Ваши слова согревают, как теплые воды озера Селестин, - ответила она, - и хоть мне грустно от того, что птицы должны улететь, чтобы не погибнуть в зимнюю стужу, я знаю, что весной они украсят небо Велуна.
Селина прошла дальше и встретилась глазами с Леди Монтсиммард, в чью маску были вставлены два сияющих лириумных кристалла, по одному на каждую щеку — подарок первого чародея Орлейского Круга.
– Козин, - с дружелюбной фамильярностью, поздоровалась она с женщиной, присевшей в глубоком реверансе. – Прошло так много времени. Скажи мне, понравилась ли тебе утка?
- Подливка была божественна, Ваше Великолепие. – Леди Монтсиммард и ее муж принимали и развлекали герцога Гаспара этим летом, и в последние годы их козырем была приближенность семьи к Кругу магов, точнее их контроль над ним. Мужа Селина считала опасным, а жену – скучной, и подозревала, что леди Монстсиммард даже не понимает, насколько шаткой стала ситуация с магами. Ее догадка подтвердилась, когда леди добавила:
- Хотя, по правде говоря, когда мы были в Круге магов…
- О, я была бы осторожнее, обедая с ними, - легко рассмеявшись, перебила ее Селина. – Кажется, когда они стараются что-то приготовить, все вокруг них заканчивается пожаром.
Селина продолжила свой путь , а Леди Монтсиммард выдавила из себя напряженную улыбку. Селине даже не нужно было оборачиваться, она знала, что позади неё сэр Мишель смерил Леди Монтсиммард неодобрительным взглядом, безмолвно напоминая, что императрица вольна смеяться и вести Игру или, если захочет, насадить голову Леди на пику. Селина напомнила себе поговорить с Мадам де Фер, магом при Императорском дворце, о тесных связях Монсиммардов с магами.

Дальше и дальше он шла сквозь толпу, обмениваясь приветствиями и теплыми словами, пропитанными ядом. Стоит ли Орлею настаивать на более выгодных условиях торговли с Ферелденом, пока государство-выскочка еще оправляется от Мора? Что нужно сделать, чтобы события Киркволла не повторились здесь? Неужели университет, где получают образование молодые люди из благородных семей, и впрямь начнет принимать остроухих?
Челюсть Селины ныла от непрерывных улыбок – это было единственное выражение лица, видимое на лице, скрытом полу-маской и слоем косметики. Beneath the bladed words, Мелсендре продолжала петь своим прелестным голоском.
И, наконец, подобно глубокому гулу, прокатившемуся через поле битвы, раздался смех Великого Герцога Гаспара, давая знать, что представление закончилось. Слуги и те, что были поробее, замолчали, словно услышав похоронный колокол, и через некоторые время раздались смешки других лордов и леди, которых позабавила наступившая тишина.

Толпа перед Селиной расступилась, очистив путь/давая пройти к Великому герцогу и черноволосой девушке-барду. Мелсендре была без маски, её лицо скрывал густой слой косметики, как у простолюдинки на благородном собрании, и она в смущении отвернулась в ответ на какие-то слова Гаспара.
Ни малейшим образом не поменяв своего выражения, Селина внутренне приготовилась. Она вела Игру большую часть своей жизни, но как бы она ни готовилась, как бы она ни строила и просчитывала свою стратегию, всегда было место мгновенью страха.
Но страх прошел, и она направилась к барду, добавленного в список приглашенных тайком, по приказу капитана стражи, лояльного Гаспару. Сэр Мишель уверенно шел за ней, идеально подстроив свои шаги крупного мужчины под ее поступь.
Мелсендре хороша, отметила Селина, но не идеальна. Макияж скрывал тот факт, что она не могла изобразить румянец, который изобразил бы искреннее смущение, но ей в любом случае следовало бы добавить краски на щеки, чтобы произвести на собравшихся аристократов нужное впечатление. Этот маленький недостаток – даже не ошибка как таковая, но мелочь, которую Селина сделала бы лучше, каким-то образом все упрощала.
- И каким же остроумием мой кузен заставил замолчать этот прелестный голос? – спросила Селина в выжидательной тишине.
Мелсендре неловко замялась, но Гаспар с легким поклоном, едва достаточным, чтобы избежать очевидного оскорбления, ответил:
- Ваше Императорское Величество, - сказал он, все еще усмехаясь, - я говорил этой юной особе, что ее песня напоминает по мелодии «Мабари короля Мегрена».
Собравшиеся захихикали, забавляясь скандальностью ситуации. Селина продолжила улыбаться. Это был хороший первый удар. Песня была популярна и безобидна несколько десятилетий назад, когда Орлей оккупировал Ферелден. Она рассказывала о несчастном Мегрене, посланном против воли в Ферелден императором Флорианом. В песне высмеивался незадачливый дворянин, которого на каждом углу раздражала грубая ферелденская культура, включая слюнявого мабари, сгрызшего его маску.
Песня потеряла свою популярность с тех пор, как Мэрик убил Мегрена, хоть официально ее никто и не запрещал. Придя к власти, Селина всеми силами пыталась укрепить связи между двумя странами, и песня, высмеивавшая грубых ферелденцев и их бескультурные обычаи, не пользовалась успехом. Видимо, сейчас это должно было измениться.
- Я помню, мы пели её с солдатами во время маршей, - сказал Гаспар. – Она напоминала о тех днях, когда Орлей был готов завладеть всем миром. Бедный Мегрен, попал в западню там, куда не падает взор Создателя, стараясь прижиться среди собачников.
Герцог был высоким широкоплечим мужчиной, крой его дублета и рукавов был прямым и строгим, а отделка серебром усиливала сходство костюма с доспехами. Золотую маску украшали изумруды, соответствующие геральдические цветам его рода, а над нею возвышалось длинное желтое перо – как и сэр Мишель, он был шевалье.
А еще он стоял меньше чем в десяти шагах от банна Тегана Геррина, посла из Ферелдена, чье лицо, не скрытое косметикой, исказилось гневом, когда его народ назвали «собачниками».
- Это было печальное время для всех нас, - сказала Селина, с улыбкой повернувшись к послу, - и Орлей счастлив видеть в Ферелдене друга в эти времена испытаний.
Теган поклонился с благодарной улыбкой.
- Ваше Императорское Величество, Ферелден надеется на то же самое.
- Конечно. – Гаспар подошел к нему. – Прошлое в прошлом, да, Теган? Сейчас мы просто двое старых вояк.
Он похлопал ферелденца по плечу, и банн Теган заметно напрягся от такой фамильярности.
- Вы привезли своего пса в Орлей, милорд? – поинтересовалась черноволосая Мелсендре, изображая из себя полную невинность, хоть среди аристократов и раздались смешки.
Теган повернулся к ней со сжатыми по сторонам руками.
- Да, но не на бал. Сомневаюсь, что он оценил бы блюда.
Толпа рассмеялась. Пусть и не мастер в Игре, ферелденец был достаточно умен, чтобы разглядеть ловушку и использовать ее, чтобы расположить к себе толпу.
- Я должен когда-нибудь увидеть твоего пса, Теган, - сказал Гаспар, не желая отвлекать внимание от своего спектакля, – но сегодня, в честь дружбы между нашей империей и вашим эм… королевством, я хочу подарить тебе кое-что.
По щелчку его пальцев примчался слуга с чем-то длинным, завернутым в бархат –насыщенного зеленого цвета.
Гаспар взял сверток и, широко улыбаясь, передал его Тегану. Неохотно, понимая, что наступает на ловушку, но не зная, как её избежать, посол развернул подарок.
Как и сообщила ей утром Бриала, внутри лежал меч. Ферелденской работы, предельно функциональный, а украшения вокруг рукояти и на дужкегарды говорили о том, что меч принадлежал человеку благородного происхождения. Клинок выглядел изношенным, с зазубринами на лезвии и пятнами ржавчины.
- Великий герцог Гаспар! – Мишель встал между мечом и Селиной. Оружие никогда не должно попадать в главный зал – стражники при входе во дворец проверяли все свертки, чтобы убийца не пронес оружие внутрь. Поэтому, отметила Селина, днем Гаспару пришлось немало потрудиться, чтобы тайком пронести этот сверток и спрятать его в лабиринте изгородей.
- Спокойно, шевалье. – Гаспар взглянул на клинок. – Я бы скорее напал на кого-нибудь с кочергой, чем взял в руки эту вещь. Этот меч сняли с тела какой-то ферелденской дворянки, которая доставила немало неприятностей бедному Мегрену. Кажется, ее звали Мойра. – Его глаза искрились от смеха из-под его золото-зеленой маски. – Слуги использовали его, чтобы убивать крыс в подвалах.
Теган застыл, смотря на меч в своих руках так, будто бы все собравшиеся исчезли. Зеленый бархат собрался вокруг его побелевших кулаков.
- Так это был меч благородного человека? – спросила Мелсендре, добавив ровно столько сомнения в голосе, сколько нужно было, чтобы толпа засмеялась над изношенным мечом, побуждая Тегана сказать что-то, что Гаспар мог бы истолковать как оскорбление.
Игра была простой, но эффективной. Банна Тегана будут подначивать, пока он не скажет что-нибудь яростное. Тогда Мелсендре шокировано ахнет, чтобы даже недалекие гости поняли, что им следует оскорбиться. И Селине придется выбрать – велеть сэру Мишелю бросить вызов банну Тегану, чтобы защитить честь Орлея, или ничего не сказать, позволив тем самым Гаспару бросить вызов самому, похваляясь кодексом шевалье. При любом исходе отношения между Орлеем и Ферелденом испортятся, и страны приблизятся к еще одной глупой войне.
Войне, в которой Гаспару не было равных. Все это пронеслось в голове Селины, пока Гаспар продолжал закручивать нож в нанесенной ране.
- Ну, она-то называла себя Мятежной королевой. Хотя больше была похожа на разбойницу или главаря наемников. Думала, что могла выгнать нас из Ферелдена.
- И была права, - ответил Теган, так и не подняв взгляд на Гаспара. – Ее сын Мэрик выгнал вас всех из нашей страны.
- Жаль, что Мойра не увидела этого, - сказал Гаспар, с улыбкой посмотрев по сторонам. – Возможно, если бы при ней был один из ваших огромных псов…
Некоторые рассмеялись. И этого было достаточно, чтобы довести Тегана. Селина увидела, как напряглись его плечи и его рот открылся, чтобы сказать именно то, чего хотел услышать Гаспар.
- Банн Теган, - позвала она. Она правила величайшей империей вот уже двадцать лет, и знала, каким тоном заставить толпу замолчать.
Ферелденский посол повернулся к ней, так и не закрыв рот.
Она и Гаспар играли в Игру уже давно, и были старыми врагами. Селина слегка улыбнулась Гаспару и выступила вперед. Отличная попытка, говорила ее улыбка, и, возможно, в следующий раз тебе и повезет… но не сегодня.
- Ваше Императорское Величество. – Банн Теган стоял наготове, жилы на его шее были напряжены.
- Я вижу по вашему выражению лица, что этот клинок пробудил в вас старые чувства. Орлей нанес вам обиду смертью Мойры Тейрин, Мятежной королевы Ферелдена? – Когда толпа дружно затаила дыхание, она спросила: - Вы требуете сатисфакцию?
Теган посмотрел на клинок в своих руках, и перевел взгляд на Гаспара. И, наконец, ибо, пусть он и блистал в Игре, но не был дураком, посол посмотрел на саму Селину, оценивая её позицию, и тихо ответил:
- Да.
Толпа разразилась криками, и Селина улыбнулась. Гаспар закрыл глаза и покачал головой, понимая, что проиграл, в то время как его бард Мелсендре посмотрела на него в замешательстве, не зная, как ей теперь управлять толпой.
Селина взглянула на сэра Мишеля и слегка ему кивнула. Ее рыцарь вытащил свой клинок. При виде отливающего голубым сильверита, обнаженного в бальной зале, крики дворян мгновенно стихли.
- Тогда вы ее получите, - ответила Селина ферелденскому послу. – Сэр Мишель?
- Ваше Великолепие? – спросил Мишель, стоя наготове с обнаженным клинком и не сводя глаз с Банна Тегана.
- Нам бросили вызов, а вы мой рыцарь. Вы готовы защитить честь Орлея в дуэли между мужчинами благородных кровей?
Не колеблясь, сэр Мишель ответил:
Нет, Ваше Великолепие. Вызов брошен нам, а посему нам выпадает обязанность выбрать оружие для дуэли. Мы не можем продолжать, пока этого не сделаем.
Селина выдержала паузу, нагнетая обстановку.
- Я понимаю. Я бы не хотела –пятнать нашу все еще растущую дружбу кровью, пролитой в защиту прошлых разногласий. – Она повернулась к Банну Тегану. – И посему, по праву, оружием для этой дуэли я выбираю… перья.
- Превосходно, Ваше Великолепие, - сказал сэр Мишель и без всякого колебания стащил высокое желтое перо с маски.
Эта толпа аристократов была непостоянна, кровожадна и тщеславна, но прежде всего все они принадлежали ей. Как бы они ни желали скандала из-за кровавой дуэли, они восхищались остроумием. Когда сэр Мишель принял стойку опытного мечника, размахивая своим пером, толпа разразилась восторженным ликованием.
Банн Теган заметно расслабился, отбросил обернутый в бархат сверток в сторону и облегченно улыбнулся Селине.
- Ваше Великолепие, сожалею, но я не вооружен для дуэли такого рода. Вы могли заметить, что мой народ предпочитает перьям мех.
Он даже удостоился смеха толпы, когда поднял обшитые мехом рукава.
- -Совершенно верно, - Селина перевела взгляд на Гаспара, нацепившего вежливую улыбку, которую при дворе использовали, чтобы не радовать врагов своей досадой. – Кузен, своим первым подарком вы продемонстрировали свою щедрость по отношению к нашим кузенам в Ферелдене. – Она благодарно взмахнула рукой. – Не будете ли вы так любезны предложить еще один дар?
Гаспар моргнул и поклонился.
– Для меня нет большего удовольствия, - ответил он, и быстрым сдержанным движением руки отцепил перо от своей маски.
Потом он передал желтое перо, почетный знак легендарного ордена орлейских шевалье, только что оскорбленному им ферелденскому собачнику.
Пока сэр Мишель и Банн Теган парировали и наносили удары перьями под радостный смех толпы, Селина улыбнулась и попросила Мелсендре спеть что-нибудь праздничное.
***
Той ночью Бриала пробралась в покои Селины через потайную дверь, спрятанную за высоким зеркалом на стене.
После бала императрица приняла ванную – она часто так делала – и переоделась в шелковую сорочку насыщенного фиолетового цвета. Свечи на ее столе едва хватало, чтобы освещать страницы, которые она читала, и большая часть комнаты освещалась лишь светом из окна – бледно-желтыми лучами холодной осенней луны и более теплым оранжевым светом самого Вал-Руайо.
- Он заговорил? – спросила Селина, не оборачивавась, продолжая сидеть за письменным столом.
Бриала улыбнулась императрице, чьи длинные светлые волосы были все еще влажными и, спускаясь на ее спине, ловили на себе лунный свет.
– Да, хотя -я не думаю, что это достойно вашего прерванного вечера. Ваш бывший капитан стражи уже признался, что это он тайком пронес подарок Гаспара, и предает себя вашей милости.
- Оптимистичное решение с его стороны, - усмехнулась Селина и, положив ручку, повернулась к Бриале. Лицо Селины, не изменившееся с детства, было более изящной версией ее маски – тонкие черты лица, нежная кожа и красные губы, обладающие от природы красивой изогнутой формой. – А кастелянша?
Бриала заколебалась, и Селина подбодрила её любопытствующей улыбкой. Наконец, Бриала сказала:
- Глупа и влюблена, но не предательница, - и, подумав о Дизирель и Рилен, которых могли высечь, не будь утка приготовлена так, как того требовала кастелянша, добавила: - Однако легкое наказание может помочь ей перенести вызванное её недовольство с честью и достоинством.
Селина с улыбкой встала.
- Конечно, - ответила она, подойдя ближе. – Учитывая нашу победу над Великим герцогом Гаспаром, щедрость будет весьма кстати. – Пальцы Селина легко скользнули по шее Бриалы, и с негромким звуком маска эльфийки спала с ее лица. – В конце концов, Бриа, - тихо сказала Селина, убрав маску в сторону, - нужно прощать ошибки, совершенные в безрассудстве любви.
Когда ее неприкрытая щека коснулась щеки Селины, до Бриалы донеслись ароматы роз и жимолости, ароматы ванной императрицы, и холодная шелковая сорочка скользнула меж пальцев Бриалы, падая и обнажая бледную кожу.
- Как вам будет угодно, Ваше Великолепие, - прошептала она, и свободной рукой погасила свечу.

@темы: Маска Империи, Dragon Age