БЛИН!!! Я тоже хочу играть в Масс Эффект. Куда бы я не пошла, везде Масс Эффект и его эпилоги. Мне даже пришлось все варианты концовок просмотреть, чтобы понять о чем идет речь. И теперь я хочу играть. ГРРРРРР!!! Но играть только третью часть, не зная, что было в первых двух частях тупо, согласитесь. И если уж играть, то с первой части. А мне лень. Тем более мне модельки людей в МЕ не нравятся. У девушек какие-то лица... короче не нравится мне там редактор персонажей. Плюс это шутер, у меня нервов не хватит. Кстати, объясните мне плиз. Там говорится о не скольких форматах игры - рпг, еще чего-то и еще чего-то. Как понять формат игры? Я так думала, что если игра рпг, то она рпг и есть. там на другой режим что ли переключаться можно?
Блин, я даже не начала играть в МЕ, а он уже оккупирует мой мозг. Dragon Age,спаси меня.

@темы: Игровое

---

Про романтические опции в Dragon Age.

Hawke's romance options by *missingn0 on deviantART

@темы: Dragon Age 2, Хоук

---

Что за волна возмущений по поводу финала МЕ-3? Неужто Шепард погибает в любом случае?

@темы: Игровое

---

Внезапно в Dragon Age 2 открыла для себя что-то новенькое. Помните в квесте про Квентина бегает храмовница по имени Мойра? Оказывается к ней можно подойти и поговорить в том же квесте, типа, моя маман пропала, можете ли помочь. Мелочь, а приятно.
В первый раз попыталась провести дуэль с Аришоком на харде. Попытка провалилась. Завтра, пожалуй, еще попытаюсь.

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Хоук

---

Наследие

Вопрос по Наследию. В каком случае Андерс при разговоре с Ларием после второй печати упоминает, что он был со стражами в Амарантайне, а в каком нет? В прохождении магом (предыстория - Герой Ферелдена) в 3-м акте, Андерс говорит, мол, когда я был со стражами в Амарантайне и т.п. Сейчас предыстория Без компромиссов, 1-й акт, Андрес говорит, мол, Серые Стражи встречали такого.

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Андерс, DAII, Dragon Age

---

Они работают!!! Диалоги работают!!! Диалоги в Наследии работают!!! viva la патч 1.04 Dragon Age 2!!!

@темы: Dragon Age 2, Хоук, Dragon Age

---

Никогда не думала, что это может быть настолько мило. Durara and Dragon Age presents:

Trust me, trust me, trust me, yeah
вот ссылка на более крупное изображение, не знаю я, как его увеличить
www.bioware.ru/forum/topic/5969/page__pid__1069...

@темы: Dragon Age 2, Durara

---

Какой0то день находок, честное слово.
Ловите ссылку на арт, любители Риса и Коля.

DA Asunder - Chess by ~Zwierze1993 on deviantART
и еще

DA Asunder - Fade by ~Zwierze1993 on deviantART
и Адри

Dragon Age Asunder: Adrian by ~SugarFreeSprite on deviantART

@темы: Dragon Age 2, Dragon Age: Asunder, Коль, Рис, Dragon Age

---

Была на форуме биоварей и откопала ссылку на песню про Андерса.
www.youtube.com/watch?v=PCKFGttUxG8&feature=pla...
Там есть текст самой песни. Всем, кому нравится Андерс, рекомендую послушать.

@темы: Dragon Age 2, Андерс, Dragon Age

---

Перевод главы 9 книги Dragon Age:Asunder. Как всегда, прошу исправлять косяки.


9
Евангелина с улыбкой следила за тем, как Риз просыпался верхом на лошади.
Было забавно, как он растерянно моргал, не совсем понимая, где он находится и почему он движется. Учитывая все, через что он заставил их пройти предыдущей ночью, она не могла сдержать мысли о том, что он заслуживал легкого неудобства.
Адриан, сидевшая позади него, подхватила Риса прежде, чем он соскользнул. Он был обмотан в плотный плащ, чтобы держать его в тепле, и рыжеволосая магесса более или менее поддерживала его с того момента, как они оставили лагерь.
Евангелина не хотела рисковать и ждать, пока он очнется и сможет пуститься в путь. В конце концов, если бы на это ушло слишком много времени, им, возможно, пришлось бы провести еще одну ночь под той башней – и спровоцировать еще одно нападение.
«Где я?» проскрипел Рис.
«На лошади».
Он удивленно посмотрел на нее, не понимая того, что она шутит, и потом слабо улыбнулся. «Ага, понятно, это объясняет запах – но что насчет порождений тьмы? Я помню… »
Винн подтянулась к ним. Старая магесса выглядела бледной и истощенной, и не без причины. Евангелина даже представить не могла, сколько энергии она израсходовала. Ее магия осветила всю пустошь, и, направляясь в их сторону, Евангелина почти была уверена в том, что одна сторона расщелины полностью провалилась вниз.
«Разумеется, я вылечила тебя», сказала Винн.
«Но как мы вообще выжили?»
«Ты почти не выжил. Если бы сэр Евангелина и Адриан не оказались там вовремя… »
Он уныло вздохнул. «Не следовало мне уходить».
«Именно это я и собиралась сказать», сказала Евангелина. Когда он виновато посмотрел на нее, она усмехнулась. «Я могла рассердиться сильнее, но, кажется, ты жив. На нас легко могли напасть в лагере. Возможно, легкая добыча послужила приманкой и отогнала их прочь?»
Он посмотрел назад на Адриан и криво улыбнулся.
«Ты слышала? Я герой!»
«Ты не дал мне поспать», проворчала она.
«Рис», серьезным тоном обратилась к нему Евангелина.
«Да?»
«Не делай так больше». Когда он приподнял брови, она добавила более сурово: «Помни что ты все еще маг Круга. Уйдешь еще раз, и я начну обращаться с тобой как с отступником».
Он ничего не сказал.
Незадолго до восхода солнца, или чего-то, что сходило за солнце в этих проклятых землях, снова подули ветры. По сероватой утренней дымке можно было легко ориентироваться по дороге, и этого должно было хватить. Как и предсказывала Винн, расщелина становилась шире по мере их продвижения на запад, и ее другая сторона пропала из виду. Теперь она была похожей не столько на огромную трещину, сколько на самый край мира.
Евангелина считала эти земли холодными и недружелюбными, и не в первый раз с момента их прибытия задумалась над тем, что она там делала. Конечно, она была здесь, чтобы следовать приказам, но как она должна была это делать, если она не смогла даже уследить за перемещениями одного мага, и это ее беспокоило. У храмовницы были плохие предчувствия, но она держала свои мысли при себе.
Постепенно на дороге показалась крепость Адамант, ее неясные очертания проступали сквозь песчаный ветер. Она была небольшой, но определенно заслужила свое имя, благодаря своей прочности и защищенности.
Высокие стены крепости были сделаны из темного янтаря (или гагата), а по обеим сторонам массивных ворот располагалась башни лучников. Она располагалась почти опасно – у самого края расщелины, как хищная птица, готовая в любой момент броситься на свою жертву. Напасть на крепость можно было только с одной позиции – если только атака шла не из самой пещеры, конечно, а история показывала, что такое вполне возможно.
Чем ближе они подъезжали, тем более зловещей казалась крепость. Во первых, все было тихо. На башнях не было дозора, а ворота стояли полуоткрытыми. Из внутреннего двора поднимался черный дым, словно от недавно потушенного пожара. А еще до Евангелины донесся запах – несмотря на ветер и пыль, витавшую в воздухе вонь от разлагающихся тел нельзя было не узнать.
Ее конь уклонился в сторону и отказался идти вперед; она сделала несколько попыток приструнить животное, пока не поняла, чего он избегает – мертвых тел наполовину погребенных песком. Их были десятки, разбросанные по всем сторонам от открытых ворот, ставших чуть больше чем просто подозрительными холмами, которые лишь намекали на то, что лежит внизу: чья-то рука, чья-то кисть, обрубок меча… все, что осталось, напоминало им о том, что они едут сквозь кладбище.
Винн мрачно поджала губы. «Это бывшие обитатели крепости», объяснила она. «В прошлый раз, как только мы прибыли сюда, они напали на нас из крепости. Мертвые без разума, одержимые демоном».
Евангелина вздрогнула. Она отъехала подальше от одного из трупов, пытаясь не обращать внимания на клочки светлых волос на непокрытой голове, треплющихся на ветре. Это была молодая цветущая женщина, теперь высушенная песком и погребенная под ним. Если она была мертвой, когда нападала в прошлый раз, то теперь она была еще более мертвой.
«Мы?» спросил Рис.
«Я была не одна».
Адриан указала вниз. «Они все еще здесь? Здесь много следов, и они все появились недавно». Она была права. Песок во многих местах возле ворот лежал неровно, а с таким сильным ветром не нужно было много времени, чтобы эти следы замело.
Здесь было много лошадей, день назад и около того.
На лице Винн проступило подозрение. «Их слишком много. Здесь есть кто-то еще».
«Там». Рис указал своим посохом куда-то далеко.
Из песчаных вихрей появилась группа из двадцати всадников, медленно огибающих дальний край крепостных стен. На них были тяжелые доспехи, и, прищурившись на мгновенье, Евангелина поняла, что это были храмовники.
«Твои друзья?» спросил Рис.
«Я понятия не имею, что они здесь делают». Она сделала знак остальным оставаться сзади, и поспешила своего коня. С чего это храмовникам быть в этом месте? Какая-то башня получила известие об этом одержимом? Не прибыли ли они слишком поздно? Хотя вряд ли это было так – если бы храмовники уже справились с заданием, то их бы здесь сейчас не было.
Когда Евангелина подъехала достаточно близко, храмовник, возглавляющий отряд, помахал ей рукой. Она нахмурилась, когда поняла, что знает его – Арно, один из лейтенантов, прибывший вместе с Лордом-Искателем, когда тот взял на себя управление башней. Мужчина был слишком красив и самонадеян, и явно предполагал, что вскоре займет ее место в башне. Возможно, он был прав. В любом случае, ей было все равно на его превосходный внешний вид, и она делала все возможное, чтобы разговаривать с ним как можно меньше.
«Сэр Евангелина!» громко поприветствовал он ее. «Наконец-то вы прибыли».
Она остановила лошадь и окинула отряд Арно оценивающим взглядом. Они все до единого были храмовниками из Белого Шпиля. «Действительно», ответила она, слегка холоднее, чем намеревалась. «И все же мне любопытно, почему вы встречаете нас здесь?»
«Нас послал Лорд-Искатель, естественно».
«Правда?»
Он взглянул на магов, оставшихся сзади, у ворот. «Насколько я понимаю, вам может понадобиться… некоторая помощь. Если дела обернутся не так, как вы рассчитываете».
«Я ни на что не рассчитываю. Я здесь, чтобы охранять чародея Винн, пока она выполняет свое задание, одобренное Верховной Жрицей. Как только и если она обнаружит что-то опасное, я начну с этим разбираться».
«И поэтому мы здесь. Помочь вам разобраться с этим».
Она рассердилась. Это все звучало так, будто бы Лорд-Искатель ждал, что Винн найдет что-то опасное. Знал он больше, чем сказал, или просто предпринимал меры предосторожности? В любом случае, она не собиралась развивать события в ненужном направлении.
«Тогда будем надеяться, что ваша помощь не понадобится», сказала она. Она повернула коня и направилась в сторону ворот. «Ждите здесь, пока мы не вернемся».
«А если не вернетесь?» крикнул он ей вслед.
Она не ответила. В конце концов, если она не вернется, то это будет уже не ее дело… и Арно придется постараться самому, чтобы впечатлить Лорда-Искателя. Когда она вернулась к магам, они смотрели на нее с ожиданием. «Они из Белого Шпиля», сказала она им. «Прибыли, чтобы помочь».
Адриан недоверчиво взглянула. «Они будут с нами?»
«Нет. Они останутся здесь».
По крайней мере, она на это надеялась.
Ворота были открыты ровно настолько, чтобы их лошади могли проехать. Евангелина заметила, сколько песка собралось между дверьми – на то, чтобы закрыть ворота, уйдет невероятно много усилий, если, конечно, кто-нибудь снова займет эту крепость, после того, как они здесь закончат.
Судя по тому, что они видели во дворе, такое едва ли могло произойти. Сама крепость выглядела нетронутой, двери вверх по лестнице были закрыты, но все остальное было в развалинах. Здесь была битва. Строения, расположенные внутри стен крепости, были сожжены дотла, и по их обугленным остаткам нельзя было догадаться, чем было то или иное сгоревшее здание. Следы огня были повсюду, свидетельство сражения магов, и булыжники вокруг разрушенного колодца в середине двора были черны и покрыты пеплом.
Евангелина увидела кучу трупов, которых сожгли недавно. Они и были источником дыма, который они приметили издалека. Все остальное уже давно остыло.
Единственным, что выделялось среди всего этого, была статуя у основания лестницы. Она казалась грубой, была семи футов в высоту и сделана из огромных глыб и кристаллов – странный выбор материала для статуи, и совсем не была похожа на те изящные скульптуры, которые можно было ожидать в орлейском дворце.
Потом статуя зашевелилась. Ее голова повернулась к ним, а глазные днища загорелись мрачноватым светом. «Осторожно!» крикнула она, мгновенно вытащив меч.
«Стой!» крикнула ей Винн.
Евангелина пораженно смотрела, как старая магесса соскользнула с лошади и направилась к статуе. Рис спрыгнул и попытался задержать ее, но она просто отмахнулась от него и продолжила идти.
«Старая магесса возвращалась слишком долго», пожаловалась статуя. Ее голос был скрипучим и раздавался эхом, словно скрежет камней.
«Я же предлагала пойти со мной, разве нет?»
«И позволить существу внутри сбежать? Ни за что». Она указала на кучку горящих трупов. «Я занялась уборкой. Как прислуга. Какое удовольствие, я снова выполняю скучные поручения мага».
Винн слегка усмехнулась, и потом посмотрела на остальных, заметив их изумленные взгляды. «Этой Шейла», показала она на статую. «Она была со мной, когда я сюда прибыла. Я надеялась, что Фарамонд сможет помочь ей… ею состоянию».
«Теперь это вряд ли», сказало оно с досадой.
«Мне действительно жаль, Шейла».
«Это… голем?» спросила Адриан.
«Ты говоришь «она»?» спросил Риз. «Она не похожа на женщину».
Статуя, казалось, была возмущена. «Совершенно определенно, я не женщина».
Винн вздохнула. «Она голем, да. Шейла была с нами, когда мы боролись с порождениями тьмы в Ферелдене. Мы обнаружили, что в ней была давно заключена душа гномки-воительницы, и с тех пор, она пытается вернуть свое существование». Она с сочувствием похлопала по огромной руке статуи. «Пока что нам не очень везет».
Существо, казалось, не было тронуто. «Преимущества тела из плоти в лучшем случае сомнительны».
Евангелина слезла с лошади, следя за големом. Он слышала о таких существах – конструкциях, созданных древними гномами, искусством, давно забытым. Големы не старели, а потому их можно было найти и по сей день, хотя, насколько она понимала, большинство из них были безумны. И она точно не слышала ни об одном разговаривающем големе. Это было подозрительно, тем более что Винн не упомянула о ней раньше.
«Она прирученная?»
Голем повернулся(ась) и прямо посмотрел(а) не нее, в глазах статуи вспыхнуло раздражение. «Может быть, кичливая храмовница захочет, чтобы ее превратили в мягкую массу, чтобы она сама узнала ответ?»
«В этом нет необходимости Шейла», сказала Винн. Она повернулась и изучающе посмотрела на двери крепости, внимательно прищурив глаза. Евангелине они казались цельными. Если они были закрыты, на то, чтобы войти, им понадобится немало времени. «Чувствуешь что-нибудь, Рис?»
Рис закрыл глаза. «Внутри совершенно определенно есть демон. Возможно, не один. Завеса здесь тоньше даже чем в Белом Шпиле». Она кивнула. «Хотите подождать здесь, сэр Евангелина?»
«Лучше я останусь рядом с вами».
«Как хотите». Она ожидающе посмотрела на голема. Шейла вздохнула, и быстро зашагала к дверям вверх по лестнице; тяжелые шаги голема отдавались по двору гулким эхом. Не обращая внимание на ручки дверей, она просунула свои толстые пальцы сквозь дерево. Дверь отозвалась мучительным стоном, когда железные крепления изогнулись. Наконец, с тяжким усилием голем вырвала двери из петель, и огромные куски дерева и металла разлетелись по двору.
Евангелина отскочила с пути одного из обломков, который едва в нее не попал. «С ума сошла?» крикнула она.
Голем посмотрела назад и пожала плечами. «Оно шустрое».
По крайней мере, никто не пострадал. Другие, казалось, были менее возмущены, чем Евангелина, и более заинтересованы в теперь уже пустом дверном проеме внутрь башни. Винн смело вошла внутрь, и остальные быстро последовали за ней. Евангелине не оставалось другого выбора, кроме как поступить так же.
Внутри было темно и холодно – холоднее, чем вообще было положено, даже в каменном здании. Вдобавок ко всему, тот ничтожный свет, что проникал сквозь проход, показывал страшную картину – вся комната была забрызгана высохшей кровью и останками. Все это покрывало пол, было размазано по стенам… стоял густой и заплесневелый запах. Тел не было, но она слышала, как кто-то двигается там, далеко в темноте. Большие, волочащиеся по земле существа. В ее воображении возникло слишком много образов.
Винн ударила посохом по земле; он засиял, сопровождаясь эхом раздавшегося звона. Тени словно отпрыгнули от света, открывая взору огромную винтовую лестницу и проходы, ведущие вверх и вниз, но Евангелине это не принесло ни малейшего облегчения. Она чувствовала себя незваным гостем.
По ее коже холодной змейкой проскользнуло плохое предчувствие.
«На стене есть надписи», приглушенно сказала Адриан.
Прямо возле дверей были слова, намазанные кровью. Большая часть этих слов была невразумительной тарабарщиной, но одно предложение было четким: «МЫ ХОТИМ ВЫБРАТЬСЯ».
Евангелина озадаченно нахмурилась. «Двери были заперты изнутри, разве нет? Если они хотели выбраться, они не могли… уйти?» Они мгновенно пожалела о том, что говорила слишком громко – ее голос отозвался эхом по залу, и она постаралась не думать о том, кто были эти «они».
Снова одержимые трупы, или что-то хуже?
«Они не были заперты», хрипло промолвила Шейла, «они были запечатаны».
«Как?»
«Его догадка не лучше моей».
Рис отошел от надписи, по его лицу было видно, что его тошнит. Евангелина чувствовала то же самое. «Куда мы пойдем?» спросила она. «Вверх по лестницам?»
Винн отрицательно помотала головой. «Вниз. Адамант встроен в расщелину. В этой части крепости находятся обычные жилые помещения. Лаборатория Фарамонда располагается ниже».
«Вниз», повторил Рис. Он встряхнулся, будто бы сбрасывая что-то неприятное. «Конечно же, вниз, куда же еще, правда? Когда-нибудь я захочу встретить демона, которому нравится приятное, хорошо освещенное помещение».
«Не сегодня».
«Старая магесса все еще хочет найти ее друга?» спросила Шейла.
«Да», неуверенно ответила Винн.
Они стояли в темноте, а за дверями мстительно свистел ветер. Больше нечего было сказать. Пора было начинать.
Рис сказал Колю возвращаться в башню, и в какой-то момент Коль хотел так и сделать. Спрятавшись в тенях, он наблюдал за тем, как их кони выехали за пределы деревни, и думал о словах Риса. Он мог найти свои следы, найти нужную дорогу, и вернуться в эту огромную и страшную башню, совсем один. Это могло быть приключением.
Но потом он почувствовал себя одиноким. Он никогда не думал, что выйти в мир, за пределы башни, быть окруженным множеством незнакомых людей, заставить его почувствовать себя еще больше невидимым, чем когда-либо. В каком-то смысле, вернуться назад в башню будет облегчением. Это было знакомое и безопасное место. Но Риса там не будет. Рис может оказаться в опасности и никогда не вернуться. Коль останется навсегда один. Эта мысль заставила его идти вперед.
И он следовал за ними. Несколько дней она держался от них так далеко, насколько мог, опасаясь, что Рис может увидеть его и силой заставит его уйти. Маг постоянно оборачивался на своей лошади, искал кого-то, и каждый раз Коль вздрагивал. Он старался идти в стороне от дороги, в густом кустарнике, настолько, насколько смел. Но потом ему в голову пришла мысль: а что если Рис не может видеть его?
Что если он теперь невидим и для Риса?
Этот страх начал грызть его, словно червячок, пробравшийся глубоко в желудок и свернувшийся там холодным комком. Каждое утро он просыпался, покрытый росой и дрожащий от холода, цепенея в страхе, что Рис и другие уже покинули свой лагерь. Потом с бешено колотящимся сердцем он бежал к ним, пока не находил их спящими. Только тогда он вздыхал с облегчением, даже если часть его отчаянно хотела разбудить Риса. Просто чтобы поговорить с ним. Просто чтобы услышать другой голос.
Иногда, следуя за группой, он шел прямо посреди дороги, надеясь, что Рис обернется и тогда предпримет что-нибудь. Но этого не происходило. Часто они были так далеко впереди, что на расстоянии казались не более чем пятнышком, и каждый раз, когда они исчезали за холмом или склоном, он начинал волноваться. Что если они свернули с дороги, а он не заметил? Что если он потерялся здесь навсегда?
А потом местность поменялась. Земля сначала стала сухой, а потом были только ветер и бурый песок. Такая пустота была странной – словно все в мире внезапно умерло и высохло. Ветер был похож на одинокий вой, который говорил о боли и одиночестве с такой грустью, что тронул сердце Коля. Он и представить себе не мог, что такое место могло существовать, или что кто-нибудь по доброй воле отправится туда. Единственным плюсом было то, что за Риса и остальных теперь было лучше видно. Лошади шли медленнее, и хоть он и не мог видеть их сквозь вихри песка, они оставляли след. Они не оставались надолго – ветер заметал их, но этого было достаточно.
А еще там были существа. Черные существа, которые таились по углам. Коль не мог их разглядеть, да и не хотел. Но он боялся, что они могут увидеть его. Та первая ночь была ужасной, он провел ее, дрожа от холода в скалистой ледяной расщелине. Тьма была такой всепоглощающей, что казалось, она уничтожит его.
И хуже того, была еще музыка. Он не знал, что это за музыка, но казалось, она шла издалека, очень издалека. Она звала его, но это было неприятно – она была такой назойливой, что его сердце билось учащеннее, а кровь кипела. Те черные существа, что прятались в темноте, слушали ее. Он не знал, откуда он знал это, но он их чувствовал - как они тянули свои шеи, поднимали свои когтистые лапы навстречу этому зову.
Он спрятал голову меж коленей и закрыл уши руками. Когда раздались другие звуки, звуки магии и битвы, он испугался. Он слышал, как где-то далеко Рис вскрикнул от боли, но Коль остался на месте. Он чувствовал себя трусом. Тьма, которая простиралась за его убежищем, была слишком пугающей. Эти существа были повсюду. Если бы тогда у него была возможность убежать обратно в башню, он бы так и сделал.
Потом в какой-то момент его одолела усталость. Но он не спал. Его мучили какие-то странные страшные сны. Воспоминания всколыхнулись в нем, словно вскрылись старые раны и оттуда сочился гной. Он видел лица, но не знал, почему они пугали его. Он прятался, но не меж двух камней… это было где-то еще, в каком-то темном и маленьком месте, которое осталось в далеком прошлом. Он хотел только выбраться оттуда. И бежать.
А потом он проснулся. Та музыка тонкой полоской влилась глубоко в темные воды, в которых он барахтался, и вытянула его на свет. Снова начался ветер, и вместо того чтобы забеспокоиться о том, что стало с Рисом, его первой мыслью было – я жив. Он почувствовал облегчение… и полное одиночество.
Коль, окостеневший и облепленный песком, встал с камней … и замер.
Одно из существ стояло не боле чем в десяти шагах. Оно было похоже на человека, но это был не человек. Это был человек, изъеденный ем-то злым изнутри, которое ело его, пока тьма не просочилась и не извергнула его на поверхность мира. И оно отреагировало. Оно повернулось, посмотрело на Коля страшными стеклянными глазами, окнами в его мучительное существование. Это существо совсем не было одним из тех, для кого он хотел бы быть видимым. А потом, очень медленно, взгляд существа переместился. Оказалось, оно не смотрело на Коля… то есть оно его не видело. Оно почуяло его. Существо принюхалось, и потом резко, неприятно зашипело. Оно сделало шаг по направлению к камням, возле которых стоял Коль. Он потянулся за кинжалом на поясе. Он не хотел его вытаскивать. И все же. Еще один шаг и у него не останется выбора. А потом… потом придут другие существа. Они узнают.
Но его снова спасла музыка. Она неожиданно усилилась, как и ветер, и взгляд существа метнулся наверх. Каким-то способом на всего лишь мгновенье солнечный свет проник сквозь серые облака, и существо отшатнулась, словно испытывая боль. Оно вскарабкалась по камням… и в считанные секунды пропало из виду.
Найти пусть, по которому ушли Рис и остальные, было нелегко. Коль нашел их маленький лагерь у основания железной башни, которая словно гвоздь возвышалась над песками, словно костяной палец, манивший его к себе издалека, но ветер уже замел их следы. Все, что он нашел, показывало, что здесь много ходили, возможно прошлой ночью. Коль почувствовал себя совершенно беспомощным.
И потом он сделал единственное, что мог: последовал в сторону расщелины. Это была рана на лице мира. Давным-давно что-то разделило землю
пополам и выпустило в этот мир что-то темное, что-то что осталось здесь, как дым после пожара. При виде расщелины он встал как вкопанный, почувствовав себя карликом перед необъятностью пещеры, и занервничал от того, как близко он находился. Но у него не было другого выбора – до сих пор Рис шел в этом направлении; и Коль предположил, что сюда и он и пошел.
Именно тогда он нашел замок, который возвышался на краю расщелины. Возле нее были храмовники, верхом на лошадях, они ждали кого-то и рассказывали шутки, выпивая из своих фляг. Он узнал некоторых из них. Большеносый был там. Почему, он понятия не имел. Ведь они же не пришли вместе с Рисом.
Он не обратил на них внимания, и крадучись, осторожно минуя мусор, прокрался во внутренний двор. Ему не нравилось это место. Здесь… кто-то был. Днем музыка, которую он слышал раньше, почти затихла, но теперь ее заменил шепот. Он говорил ему какие-то слова, слишком тихо, чтобы можно было разобрать, но этого было достаточно, чтобы заставить его нервничать. Это место было наполнено смертью, и дело было не только в куче сожженных трупов, на которые он не хотел смотреть. В стены был впечатан ужас, так четко, будто бы это было только вчера.
И зачем Рису приходить сюда?
Во дворе стояли лошади, значит, Рис вошел в крепость – но как давно? Коль вошел, передернувшись, когда он пересек порог. Внутри шепот был хуже. Он говорил ему бояться, и он боялся.
Хуже того, здесь не было следа, по которому можно было идти. Ни голосов, ни звуков шагов, ничего. Коль подождал, быстро потерев руки, чтобы согреть их.
«Рис!» позвал он.
И по комнате откликнулось: Рис!... Рис!
«Ты здесь? Это Коль!»
Коль!... Коль!
Ничего.
Он продолжал надеяться, что в комнату войдет кто-нибудь, за кем можно будет последовать дальше, вглубь крепости. Изучать ее самостоятельно ему совсем не хотелось. Но ведь у него не было выбора? Вверх? Вниз? В боковые проходы?
Он выбрал вверх. Вниз казалось слишком… он пойдет вниз по этим темным лестницам, только если ему придется.
На лестницах были разбросаны странные вещи, как будто какое-то животное таскало их туда-сюда: кровавые клочки одежды, сломанная мебель, детская куколка. Здесь жили люди. Этот замок был чьим-то домом, или был когда-то. Около часа он блуждал по залам верхних этажей. Там располагались спальные комнаты, или по крайней мере они когда-то были таковыми. Кровати были сломаны, мебель разломана на части. Повсюду была кровь, но нигде не было тел. Все было спокойным. Те немногие окна, что здесь были, заколочены досками, и слабый свет, проникавший сквозь щели, показывал лишь плотный слой пыли в воздухе. Все пахло железом и почему-то мясом.
Сердце Коля начало бешено колотиться. Что если Риса здесь не было? Он позвал еще несколько раз, но ответа все не было. Что если Рис не мог слышать его? Возможно, Коль исчезал, даже сейчас, как он и боялся всегда.
Он вступил в темный коридор и прислонился к стене, по его лицу медленно стекал пот. Он чувствовал, что горит, несмотря на то, что было прохладно. Что ему делать? Он ходил и ходил по этим брошенным комнатам, но кто бы здесь ни был, они уже давно либо умерли, либо ушли.
И потом он остановился.
Рядом кто-то был. Он знал это, точно также как тогда, храмовники приводили кого-то в башню – кого-то, кто мог видеть его.
Он медленно отошел от стены и пригнулся, вытащив кинжал из-за пояса. Все его чувства были настороже, и он потянулся сквозь темноту, чтобы найти , где прятался этот человек. Почти. Почти…
Там.
Коль шел по темному коридору. Он чувствовал биение их сердец, оно, словно приманка, настойчиво притягивало его ближе. Он мог чуять их отчаяние. В тишине оно было подобно громкому звону. И как он не услышал его раньше?
Снова вверх по лестницам, к самой вершине башни. Вниз по темному залу, в котором почти не было мусора и крови. Что бы здесь ни произошло, это место было едва затронутым. На стене была высохшая кровь… но некоторые комнаты были почти не тронуты. Одна из спален, мимо которых он проходил, видимо раньше была детской, в которой украшенная резьбой деревянная детская кроватка терпеливо ждала, когда ребенок вернется в постель.
И потом он дошел. Наверное, какая-то гостиная. Он никогда не видел такой комнаты в Белом Шпиле, поэтому ему было не с чем сравнить ее. Наверное, когда-то здесь жил кто-то богатый. Роскошное кресло с красной кожаной подушкой, остывший камин, большая книжная полка, которая занимала всю стену… и все это было нетронутым. Даже книги стояли на своих местах.
Но кто-то здесь умер. Помятый ковер с красными и золотыми узорами лежал посреди комнаты, и прямо посередине ковра было большое и уродливое кровавое пятно. Черное и сухое. Они отчаянно боролись, подумал он – на ближней стене были длинные полосы крови, а книжный шкаф был забрызган ею. Пятно, ведущее от ковра, говорило о том, что их вытащили.
Другая дверь вела дальше, но это не имело значения. Тот, кого он почувствовал, был здесь. Он осторожно крался по комнате, стараясь услышать. Но слышал лишь слабое жужжание мух, ничего больше. Но они были здесь. Он знал это.
Внезапно Коль подпрыгнул к ковру и откинул его. И был награжден видом деревянной потайной двери, спрятанный под ковром. На ней тоже были кровавые пятна… но за ней кто-то был. Он сел на колени и потянул ее, дверь открылась, сопровождаясь громким скрипом петель.
Под ней оказалось темное маленькое пространство, и кто-то вскрикнул в испуге и съежился. Это была молодая женщина, и она попыталась отползти от открывшейся двери – тщетно. Он смотрел на ее: кожу, плотно прилегавшую к костям, и черные волосы, беспорядочные от страха. Скромная женщина, одетая лишь в грязную верхнюю рубашку. Покрытая грязью с головы до ног. Видимо, она была здесь уже некоторое время – кусочки высохшей еды, испачканное одеяло, и заглушающий все остальное запах мочи.
Он видел людей, которые никогда не спали, их держали в подземельях, пока не ломался их разум. Он была похожа на них. Она дрожала от истощения не меньше, чем от страха.
И она могла его видеть. Он почувствовал огромное облегчение.
Прошло несколько секунд, прежде чем она взглянула на него из под рук. Ее глаза метнулись к его кинжалу, а потом обратно на его лицо. «Вы хотите убить меня?» спросила она едва слышно.
«Ты хочешь, чтобы я убил тебя?»
Она не ответила.
«Я могу забрать все это, если хочешь. Могу сделать это быстро».
Она посмотрела ему в глаза, и начала дрожать все меньше и меньше. Между ними не было ничего, кроме тишины, и он осознал, что она понимала. Она знала, что он ей предлагает выход из мира боли и страха. Но она не могла заставить себя сказать это.
Коль провел пальцем по лезвию кинжала. Она не могла шевельнуться. Он был стражем на пропасти между жизнью и смертью, и больше никто. Он уже чувствовал знакомое движение внутри себя, тот давний страх, требовавший, чтобы он боролся за то, чтобы остаться в этом мире. Ни когда не сдавайся, говорил он. Не растворяйся в ночи.
Но что сказал бы Рис?
Он бы сказал, что Коль сошел с ума, что он не должен слушать это страх. Что убийство не поможет ему и не сделает его более настоящим. Но что было правдой? Смотреть на эту девушку, знать, через что она прошла – будет ли лучше оставить ее в таком состоянии? Все те, кого он находил в башне, соглашались на освобождение, по-своему. Он боролся с этой мыслью, обдумывая ее снова и снова.
«Я не собираюсь убивать тебя», сказал он наконец.
Молодая женщина зарыдала. Сначала он подумал, что сделала неправильный выбор, но потом понял, что ее слезы были ни чем иным как слезами облегчения. Она укрыла лицо руками и плакала так сильно, что сотрясалась от рыданий. Колю стало жалко ее, и он решил, что будет лучше, если он оставит ее. Он отвернулся.
«Нет!» крикнула она. Потом добавило нерешительно «Пожалуйста, не уходи».
Он остановился. Она продолжала смотреть на него, но не спешила выйти из ямы.
«Ты не видела Риса?» спросил он.
Она растерялась. «Я не знаю, кто это».
«Долго ты тут, внутри?»
«Я… выхожу иногда, чтобы достать еды. Но мне нужно прятаться по ночам».
«Почему?»
Ее глаза почернели. «Потому что ночью они приходят за тобой».
Значит были другие. Где-то. Коль знал где - конечно, внизу. Там, куда он не хотел идти, но куда ему теперь придется отправиться. Он встал, чтобы уйти.
«Пожалуйста!» вскрикнула она, потом прикрыла рот, в ужасе от громкости сказанного. Она медленно села и выглянула за край своего укрытия, изучая комнату широкими глазами. Она дышала громко и часто.
Он ждал, и в итоге она выползла на пол, шарахаясь от малейшего звука. Когда он направился к двери, она побежала за ним и вцепилась в его плечо. Ее ногти впились в его руку.
«Куда ты идешь?» умоляюще спросила она.
«Я должен найти Риса».
«Они убьют тебя!»
Коль не нашелся, что ответить. Если те, о ком она говорила, собираются убить его… то они собирались убить и Риса. Он забеспокоился. Что если Рис уже был мертв? Его единственный друг пропал, а он проделал весь этот путь и даже не смог защитить его. Еще его могла убить Рыцарь-Капитан. Может быть, поэтому храмовники были здесь.
Ее лицо было в нескольких дюймах от него казалось, она была готова проползти под его кожу, если бы могла, но он старался не обращать на это внимания. Было… с тех пор, как его кто-то касался, прошло уже очень много времени. Он даже не помнил, когда это было в последний раз. Ему нравилось это ощущение. Как будто бы он был совсем настоящий. Ради этого можно было даже потерпеть запах.
«У тебя есть имя?» спросила он его тихо.
«Коль».
«Я Дабрисса».
Он постарался вспомнить, что делают люди, когда знакомятся. Пожимают руки? Но она уже прикасалась к нему. Поэтому он неловко пождал плечами. «Ты хочешь уйти, Дабрисса?»
«Я не могу. Крепость запечатана».
«Но дверь открыта».
Девушка сделала шаг назад, настороженно смотря на него. Потом она стрелой промчалась мимо него и побежала в коридор. Коль немного оставался там, неуверенный, следует ли ему идти следом, но куда еще ему оставалось идти? Он нашел ее возле лестницы, девушка пристально смотрела на основной этаж, с ее положения было прекрасно видно широко распахнутые двери.
«Видишь?» сказал он.
Дарисса неверяще помотала головой. «Было… так много шума. Я подумала, Что-то происходит. Я должна спрятаться. Но я могла уйти. Я могла… » В ее глазах собрались слезы, и она спрятала лицо в руках.
Коль протянул руку и неловко потрепал ее по плечу. Это казалось бесполезным, ничего не меняющим движением. Он понятия не имел, как нужно успокаивать кого-то, и не был уверен, почему он считал это нужным.
«Там, на улице есть люди на лошадях». Он на секунду задумался. «Они могут помочь тебе. Я не знаю». Он сомневался. Когда было такое, что храмовники помогли кому-то? Она не была магом, но он не был уверен в том, имело ли это значение.
Все же, новости, казалось, взбодрили ее. «Ты пойдешь со мной?»
«Нет. Я должен найти Риса».
Она кивнула, принимая его миссию, хоть и не понимала ее. Она направилась было к двери, но не сделав и пары шагов она остановилась и повернулась к нему.
«Ты спас меня». Она улыбнулась. Это была скромная улыбка, но полная благодарная. «Я всегда буду помнить тебя».
«Нет. Не будешь».
Он не смотрел на нее, и в конце концов услышал, как она спускается по лестницам. Сделав сначала два осторожных шага, она помчалась навстречу дверям так быстро, как позволяли ей ноги. И не вернулась.
Он потрогал свое плечо, где она прикоснулась нему, чувствуя, как возвращаются первые шепотки его чувства пустоты. Если он собирался найти Риса, то лучше было начинать. Черные глубины крепости заманили его к себе.

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Dragon Age:Asunder, Dragon Age, DA

---

Вобщем, все, наверное, знают, что мне очень нравится идея о том, что Хоуков было четверо. Да-да, я верю что Мариан и Гаррет могли быть одновременно защитниками Киркволла. И идея примерно такая.
Когда атаковали кунари, Мариан с товарищами пробивалась сквозь улицы Киркволла, а Гаррет кинулся за сбежавшей возлюбленной. Они вернулись как раз вовремя - Мариан как раз собиралась принять предложение о дуэли. Так у Киркволла появилось два Защитника.
И когда тремя годами позже Мередит объявила Право Уничтожения, Мариан обыскала весь город в поисках брата, убивая каждого храмовника на ее пути, зная, что Орден уже давно следил за ним и теперь наверняка он будет их главной целью. Только чтобы найти брата, подавленного и мрачного, подле Мередит, готового пойти против Круга - годы в Киркволле убедили его в том, что магия - это проклятье.
Надо это все?

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Хоук, Dragon Age

---

просто так

Слушаю я, значит, песенку Гакта (да-да, ту самую, которая в трейлере аниме про Искательницу) и смотрю одновременно арты на Фенриса, среди которых есть разные - по степени пафосности и эпичности, эмоциональности, чувственности, трагичности, мрачности и т.п. (да, я фанат, и это диагноз). И что вы думаете? Нет, я всегда знала, что он "списан" с аниме. Но блин... учитывая, что Until the last day - песня очень типичная для аниме, а Фенрис - персонаж, очень типичный под аниме... Короче, я уже придумала, какой опенинг с этим персонажем под эту песню в аниме-рисовке можно было бы состряпать.

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Фенрис, Dragon Age, Музыка

---

Рождение Искательницы

Помнится, я как-то упоминала, что песня к аниме "Рождение искательницы" исполняется певцом по имени Гакт.
Вышел клип по этой песне - Until the last day. Естественно, я не успокоилась, пока нашла, где можно посмотреть.
video.yandex.ru/#search?text=until%20the%20last...
Лично мне нравятся все кадры, что здесь есть.

@темы: Dawn of the Seeker, Dragon Age

---

Давно не выкладывала своих Хоуков.
Четвертый персонаж - Рейна Хоук, обычная деревенская девчонка, ловкая, хитрая, честолюбивая, ищущая свое место в этом мире.

Reigna by ~Nomadka2011 on deviantART
Характер варьировался между саркастичным и агрессивным. Девушка в основном искала выгоды в этой жизни. И делала все, чтобы занять место под солнцем. Совесть ее не мучила, лишние эмоции тоже.
В первом акте Келдера отдала папеньке, ибо ей нужны были его поддержка (на всякий случай) и деньги, Грейс и Ко были сданы на милость храмовников, Фейнриэль отправился в Круг, Керан оказался выкинутым из Ордена, заключила сделку с Джаварисом, но ничего не получила, а по сему от кунари у нее остались очень неприятные ощущения.
Во втором акте сия дама стала искать не просто место под солнцем, а занялась политикой. Вспомнив, что Амеллы всегда были популярным семейством, решила попытать свое счастье на троне Наместника, благо действующий не представлял для нее серьезной угрозы. Стала сообщницей Патрис в заговоре против кунари, считая, что поддержка Церкви ей просто жизненно необходима. особенно когда она столкнется с Мередит. О том, что рано или поздно ей придется столкнуться с храмовниками, девушка знала всегда. Благо, смерть сестры на Глубинных Тропах поубавила необходимость выслуживаться перед теми, Рейна не теряла с ними окончательной связи, и каждый раз была счастлива помочь Ордену. В итоге, когда разразился конфликт, Рейна решила сдать подругу рогатым воинам, ибо рисковать своей шкурой ради пиратки считала, как минимум, глупым. К тому же, нужно было показать, что происходит с теми, кто идет против нее.
Не забывала она и о развлечениях. Когда Роза ей поднадоела, Рейна пригляделась к спутникам. Первой ее жертвой стал Фенрис. Одинокий, сломленный и чурающийся общения эльф быстро клюнул на ее теплые слова, утешения, якобы готовность выслушать. И после той встречи с Адрианой, эльф пришел к ней в поместье. Когда ее интерес был удовлетворен, Рейна распрощалась с эльфом. Благо, расставание прошло без истерик, которых она опасалась. Эльф и сам был готов сбежать сразу после, она даже забеспокоилась насчет своих постельных навыков, но, судя по всему, дело было не в этом. Фенрис что-то промолвил о вернувшихся воспоминаниях, но разве ей было до этого дело? Следующей стала Изабелла. Девушки быстро нашли взаимопонимание, и секс ради удовольствия стал их обычным времяпрепровождением. Когда же Рейна почувствовала на себе взгляд Андерса, в котором пылали ненависть и страсть, охотница до плотских удовольствий решила развлечься еще раз. И снова почувствовала, что мужчины в Киркволле пьют что-то не то . Ибо сей персонаж начал говорить о совместном проживании сразу после их ночи. И ушел обиженный, когда она ему отказала. Впрочем, отряда он не покинул, что было весьма кстати.
Сказать, что Рейна не почувствовала ничего, когда увидела творение Квентина, было бы несправедливо. Ей было жаль свою мать. И такой участи она бы никому не пожелала. Но виноватой себя в ее смерти она не считала. Ведь та знала о белых лилиях. Или Рейна забыла ей рассказать? Но у молодой Хоук и без того подно дел - трон Киркволла сам не придет в руки. Схожее ощущение она испытала еще три года назад, когда Бетани стала жертвой скверны. И как бы мать не винила ее тогда, Рейна была уверена в том, что на ней вины нет - Бет знала, на что шла.
Из значительных событий второго акта следует упомянуть и о встрече с Корифеем. Призрак (или что это было) отца пробудил в расчетливой молодой дворянке (да! она дворянка, пусть и недавно вернувшая свое положение) те самые чувства, которые она давно забыла. Те, кто был с ней в этом путешествие, увидели ее сторону, которую она всегда старалась спрятать, усыпить, выкорчевать из себя. На какой-то момент в ней всколыхнулись иные эмоции. Может Фенрис пришел после смерти ее матери именно потому что помнил об этой ее стороне? Но к тому времени Рейна смогла их растоптать окончательно.
В третьем акте Рейна, чувствуя, что конфликт достигает своего пика, активно содействовала храмовникам. И не забывала о троне. Наследник Старкхевенского престола ей показался подходящим мужем, и, еще во втором акте начав его обработку, к конце третьего акта она получила от него условное предложение руки и... нет, не так. Получила предложение о совместном правлении. Самолюбие известной сердцеедки было задето - она ведь рассчитывала занять место Андрасте в сердце принца, но, когда речь заходит о престоле, на это можно не обращать внимания. Мередит укрепляла свою власть и пока можно ей помогать по мелочи, поддерживать, заставить увидеть в ней союзницу. А потом...
Казалось, ее мечта сбылась. Она разделалась с величайшей опасностью в глазах народа - оскверненным Кругом Магов и нанесла смертельный удар обращенному в демона Орсино. Тем лучше. Магов она никогда не любила. Первый Чародей никогда не вызывал даже толики сочувствия или уважения. А вот Мередит... перед Мередит она преклонялась. Жаль, что придется со временем убрать и ее - ведь Рыцарь-Командор никогда не уступит ей свою власть. Но Рейна была уверена, что и на храмовницу найдется компромат. До вожделенного престола, а вместе с ними славы и богатства, нужно было лишь протянуть пальцы. Народ предложит престол ей, она была уверена в этом. Предложения поступали и раньше, а теперь, после бойни... после очищения Казематов от мерзких магов она станет героиней в глазах Киркволла.
Но возникла проблема. Мередит. Храмовница раскусила намерения Защитницы. Они ни на йоту не поверила казалось искренним намерениям Рейны защитить Киркволл от опасности. Жаль, а ведь Рейна Хоук так старалась. Но препятствие нужно было убрать. Ибо впереди был престол Киркволла.
Вот такой персонаж получился. И такая история.

Ну и как менялась внешность Рейны.
Первый акт - расчетливая наемница.

Reigna_2 by ~Nomadka2011 on deviantART
Второй акт. Рейна Хоук в Верхнем Городе. У нее есть поместье, деньги, развлечения. Чего еще можно желать?

Reigna in Hightown by ~Nomadka2011 on deviantART
"Встреча с древними магистрами редко заканчивается блестящей победой, Хоук. Ты осталась жива, цени это." Она слышала это каждый день, от матери, Андерса, Авелин. Но ведь остальные вышли целыми и невредимыми. И только она попала под огонь магистра. А ведь она думала, что так удачно избежит его, что удар пройдется по эльфу, который уже рвался ей на выручку. Они успокаивали ее. Маг говорил, что это пройдет, залечится, восстановится, но как теперь известная красавица Хоук должна была выходить на улицу? Эти крысы Верхнего Города уже судачили о ней, о том, что она не найдет подходящую партию. "Да и кто женится на ней? Она же уродина!" И Рейна исчезла из дневного города. Все задания выполнялись ночью, в кромешной темноте. Она ловила на себе сочувствующие взгляды сопартийцев, но как она их ненавидела! Всех! Даже Фенрис, которого она презирала, теперь смотрел на нее с жалостью... и чем-то еще, но ей не было дела. Если бы не Изабелла и ее выпивки, Рейна давно бы сошла с ума.

Reigna_after Legacy by ~Nomadka2011 on deviantART
Андерс был прав. Прошло время. Ожоги и раны почти зажили. Целитель оказался не так уж и бесполезен. Единственным, что напоминало ей о болезненном уроке - ее некогда ослепительные золотые волосы теперь носили бледный оттенок. Она даже не знала, можно ли назвать это цветом. Через три года после ухода кунари Рейна смогла смотреть в зеркало.

Reigna_3 by ~Nomadka2011 on deviantART
Она убила хранительницу клана. И всех эльфов, что были там. Меретари всегда ее раздражала, а те сами напросились. Ее отряд наемников начинал ее доставать. У всех были проблемы, и все шли к ней. Зачем? Она не собиралась никому помогать. Тем более бывшим рабам. И, кстати, она покрасила волосы в черный цвет. Он ей к лицу, не правда ли?

Reigna_4 by ~Nomadka2011 on deviantART
Момент истины, думала. То, ради чего она старалась. То, ради чего она снова и снова заключала сделки с демонами. И лишь одно препятствие - Мередит. Даже смерть Андерса от руки Рейны и его кровь на ее переносице ничего не изменили. Да будет битва! теперь либо победа, либо ничего.

before the mess by ~Nomadka2011 on deviantART
И когда обгоревший труп Мередит стоял посередине Казематов, а вокруг нее преклонили колени храмовники, приветствуя Наместницу Хоук, Рейна подумала, что это конец ее пути. Она - Наместница Киркволла.
Если бы она знала, как ошибалась тогда.
Может можно было уберечь мать и сестру?
Может, не стоило предавать Фенриса?
Может, не стоило отдавать Изабеллу кунари? Впрочем, та все равно сбежала.
Может, не нужно было убивать Андерса?
Может нужно было помочь Фейнриэлю, а не отдавать его демону?
Может, она могла помочь магам?
Может, можно было все сделать по-другому?

@темы: Dragon Age 2, Игровое, Хоук

---

Перевод 8 главы Dragon Age: Asunder. Есть косяки, я их утром подправлю, но буду признательна, если укажете на ошибки и т.п.


8
Следующее утро было лучшим с тех пор как они покинули Вал Руайо.
Выйдя из конюшни, отряд обнаружил безоблачное небо с розовыми и золотыми оттенками, встающего над горизонтом солнца. Все еще влажная земля была покрыта тонким слоем инея, от которого воздух кусался холодом. Рис назвал бы все это красивым, если бы воспоминание о том, какой гадкой была предыдущая ночь, которое все еще не улетучилось, не оставляло неприятный осадок. Жители городка уже просыпались, и подозрение, читавшееся в их взглядах, говорило о том, что молва уже успела разойтись.
Это напомнило ему о том времени, которое он провел в Имперском консульстве в Тераэвене. Будучи юношей, тогда он был взят в ученичество старым эльфом-магом по имени Арвин. В его воспоминаниях маг был похож на старую кожаную перчатку – выражение его лица всегда было неодобряющим и сердитым, а глаза постоянно косили. Арвин был строгим наставником - он снисходил до похвалы, только когда Рис истекал потом и кровью, чтобы угодить ему, и то неохотно. Когда Арвин сообщил ему о переводе в консульстве, парень был счастлив от радости – и поражен, когда тот пригласил его с собой.
Такое было впервые. Возможность покинуть башню на больше, чем короткую прогулку, а путешествие в совершенно другую страну? В Империю Тевинтер, экзотичную и запретную страну, где, как говорили, маги правят? Хоть он и был уверен в том, что Чародею Арвину нужен был лишь лакей, который будет носить ему еду и чистить его ботинки, Рис все равно был счастлив. Он ночами сидел в общей комнате, лишенный сна, смотрел на потолок и почти трясся в предвкушении путешествия. Сам факт того, что чародей приложил все усилия, чтобы Рис поехал с ним, казался тогда парню невероятным. Эльф даже не объяснил – почему, он просто фыркал в ответ на вопрос и требовал принести больше жевательной соли из эльфинажа в столице. Из-за нее изо рта мага воняло сырой рыбой, и каждый раз, когда он наклонялся через плечо Риса чтобы объяснить что-то, на глаза парня наворачивались слезы, но к тому времени Рис прошел через много худшие испытания, чтобы избежать его гнева.
Он все еще помнил, как они прибыли в Тераэвен. Даже великолепие Вал Руайо, с его дворцами и сверкающими зданиями, не шло ни в какое сравнение с этим Тевинтерским городом. Признаки древности были повсюду – осыпающиеся статуи драконов, остатки древних храмов, ветхие здания, покрытые мхом. Казалось, весь город был построен на костях древних городов, а они, в свою очередь, были построены на еще более древних, и прошлое, как сорняк, прорастало сквозь них, отказываясь быть погребенным. Чародей Арвин не был впечатлен, но Рис тогда замер от восхищения.

Даже само консульство казалось особенным. Мраморные колонны и резкий запах фимиама, который тевинтерцы жгли, чтобы заглушить зловоние от нечистот на улицах. Черепичные фрески, обветшавшие настолько, что он никогда бы не смог разобрать, с чем же сражались эти безликие воины. Здесь был даже древний фонтан в Летнем Саду, созданный при помощи магии, а не гномьих помп. Мраморному дракону не хватало крыльев и обеих передних лап, но его голова выглядела так зловеще, что Рис был уверен в том, что она изображала одного из Древних Богов.
А еще там были рабы. Рис был слишком молод, чтобы понять, что это означало, или почему Арвин злился каждый раз, когда видел какого-нибудь раба. Однажды эльфийка-рабыня предложила ему инжир, и он выбил поднос у нее из рук и кричал до тех пор, пока не прибежал Консул. Рис слышал о том, как давным-давно Империя Тевинтер захватила земли эльфов, но это были только слова на бумаге. Рабы были всего лишь еще одной из экзотикой Тевинтера, которыми можно было восхищаться или глупо на них таращиться.
Прошло несколько недель, прежде чем Рис понял, что ему здесь не рады. Орлесианцы всегда не ладили с Империей Тевинтер; так было с тех пор, как Церковь Империи откололась от Великого Собора в Вал Руайо. Так гласили книги по истории, но почувствовать истинность этого утверждения было чем-то совершенно иным. Местные были недоверчивы и становились враждебными каждый раз, когда Рис говорил с акцентом. Он обнаружил, что обычные люди его избегают, а торговцы – обманывают… ни один из местных даже не попытался заговорить с ним.
Жить в такой враждебной атмосфере было тяжело. Ощущение новизны экзотичного города быстро улетучилось, и вместо этого он начал считать город грязным и уродливым. Ему было одиноко.
В конце концов, произошел инцидент: как-то раз, когда он шел на Тераэвенский базар за жевательной солью, Рис внезапно был окружен тремя более взрослыми мальчишками. Они были учениками одного из магистров, к тому же благородных кровей, и явно считали, что их превосходство дает им право пристать к орлесианцу. Они толкнули его на землю и пинали до тех пор, пока, наконец, Рис не разозлился и использовал магию. Он обжег лицо одного из мальчишек, и они ответили ему тем же. Рису нанесли тяжелые травмы, и он бы умер, если бы их драка не привлекла внимание стражника неподалеку.
Если бы только на этом все закончилось. Молва об этом случае достигла ушей того магистра, который послал в консульство официальный протест. Арвин тогда усадил его и сказал, что у него не было выбора. Рису надлежало оправиться обратно в Белый Шпиль. Он сказал тогда Рису, что такой талантливый юноша, как он, не должен принимать случившиеся к сердцу; что будут и другие возможности, другие способы построить достойную жизнь, даже в условиях Круга.
Это была единственная похвала, которой он удостоился за все время ученичества. Тогда он потерял дар речи от удивления, и несколькими часами позже, возвращаясь в Орлей в сопровождении храмовника, сожалел о том, что не ответил магу тем же. Он несколько раз писал Арвину, и однажды даже увидел того, когда маг ненадолго приехал в Белый Шпиль. В конечном счете, именно Арвин поспособствовал тому, что Рис получил должность старшего чародея. Вскоре после этого ему сказали, что Арвин умер. Храмовники не говорили, как это случилось, но до Риса дошли слухи о яде. Видимо, в консульстве Арвин выполнял роль вовсе не консультанта, а шпиона. Удивительно, каким простым ему все это казалось тогда.
Поэтому он не возражал, когда Евангелина настояла на том, чтобы отныне они избегали любых городков и разбивали лагерь возле дороги. Не возражали и Винн с Адриан. Им не нужно было повторение событий прошлой ночи; а неумение маскироваться и невозможность каким-нибудь образом спрятать посохи означали, что чем они дальше от Серединных земель, тем будет сложнее.
Время в дороге шло незаметно. Адриан ехала молча, страдая от количества выпитого прошлой ночью, как он и подозревал. По крайней мере, она не возражала, когда он разбудил ее; ей хотелось убраться подальше так же, как и всем остальным. Винн была погружена в размышления, лишь однажды заметив, что на дороге было мало движения. Это было правдой; фактически дорога находилась в их полном распоряжении. Учитывая, что дождь, наконец, прекратился и на небе светило солнце, день должен был быть приятным для путешествий.
Но это было не так. Евангелина сжато отказалась разговаривать с ним. Даже Адриан, погруженная в свои страдания, заметила это и вопросительно взглянула на Риса. Он вздохнул и сказал, что расскажет потом.
И рассказал. В тот же вечер, после того, как они разбили лагерь, Рис сообщил Винн и Адриан, что им нужно поговорить. Евангелина приподняла бровь, но ничего не сказала, и решила заняться чем-нибудь в каком-нибудь другом месте. Он все им объяснил: как он встретил Коля, о его странном проклятии и о том, как он следовал за ними с самой башни. Единственное, о чем он не упомянул, это о том, что именно Коль убивал магов.
Выяснилось, что в этом не было необходимости. Выражение лица Адриан становилось все злее и злее по мере его рассказа. В конце концов, она его перебила. «Если он невидим», начала она, «откуда ты знаешь, что он не тот самый убийца? Ты сам говорил, что храмовники никого не видели».
Рис засомневался что ответить, и этого было достаточно.
«Это он!» выпалила она. «И ты знаешь, что это он! Почему ты ничего не сказал?»
«Я ничего не знал, пока не стало слишком поздно».
«Все равно ты бы мог это опровергнуть! Они думают, что ты и есть убийца».
«А что я должен был сказать? Храмовники не смогли бы найти его, а Коль добровольно не пошел бы к ним. Он до ужаса боится храмовников. Я даже силой не смог его заставить». Он раздраженно вскинул руками. «Слушай, я не собираюсь мириться с тем, что он сделал. Совсем нет. Но если я расскажу о нем храмовникам, они просто подумают, что я попал под влияние демона».
«Откуда ты знаешь, что это не так?» спросила Винн.
Он яростно посмотрел на нее. «Я бы понял».
«Во время своих путешествий я встречала многое, что не поддавалось объяснению. Рис, духов существует больше, чем мы об этом знаем, и некоторые из них способны на невообразимые вещи. Ты занимаешься исследованиями в этой области, и должен понимать это лучше, чем кто-либо другой».

«И понимаю, но я провел вместе с Колем некоторое время. Он не попытался искушать меня. В нем нет ничего, что бы говорило бы о том, что он один из духов, злых или добрых».
«Кроме того, что он невидим».
Она подняла руки, предвосхищая его возражение. «Если бы влияние демонов было бы легко определить, намного меньше магов поддавались бы им».
«Ладно, если он демон, вряд ли бы он стал убивать магов, так?»
«А ты уверен, что это так?»
«Он сказал мне - » Рис резко остановился и вздохнул. «Нет, я не видел, чтобы он убивал кого-либо. Но Коль это не бесплотный дух. Я прикасался к нему, если, конечно, это не было игрой воображения». Последнее он сказал с ноткой горечи.
«Ты сказал, что его воспоминания были неясными. Возможно, это дух, забывший, что он дух. Или это и в самом деле может быть юноша, охваченный духом».
«Он бы превратился в одержимого».
«Не все охваченные духом маги становятся такими». Она сказала это так яростно, что удивила даже Адриан, которая с любопытством посмотрела на пожилую женщину.
«А что ты об этом знаешь?» спросил он.
«Я знаю достаточно». Сказав это, Винн бросила остатки своей еды в костер и встала. Вернулось ее жесткая манера держать себя. «Я предлагаю тебе избегать этого молодого человека и тем самым уменьшить число своих неприятностей в будущем». Она ушла до того, как раз мог что-либо ответить.
«А я, в свою очередь, хочу знать», требовательно начала Адриан, «почему ты мне об этом не сказал».
«Потому что ты бы попыталась что-нибудь предпринять».
Ее глаза вспыхнули яростью. «Конечно, я попыталась бы. Как только увидишь его снова, покажи мне его. Я с удовольствием убью его».
«С учетом того, что с ним произошло, я удивлен, что ты не испытываешь к нему больше сострадания».
«Я ему сочувствую». Она поднялась на ноги и поставила руки по бокам. «Если бы я увидела мага, превращающегося в одержимого, я бы убила обоих, как бы я им не сочувствовала».
«И все же мы собираемся спасать одержимого».
«Выбор не за мной», сказала она. «Есть вещи, от которых нельзя отвернуться. Помни, что твой друг - убийца». Как и Винн, сказав это, она стремительно удалилась. Рис остался смотреть на огонь. Конечно, в некотором смысле Адриан была права. Как и остальные. Если бы он только связал убийства и Коля раньше или немедленно сообщил о нем… но этого не случилось. Дело было сделано, и сейчас он уже ничего не мог изменить.
Полировавшая неподалеку свой меч Евангелина, подняла голову и вопросительно на него посмотрела. Рис задумался над тем, сколько она услышала. Впрочем, вряд ли теперь это имело значение.
За следующие несколько дней они проделали длинный путь, покинув Серединные земли и въехав в Провинции. Фермы и зеленые холма пропали и сменились негустой растительностью, которая с каким-то отчаянием цеплялась к камням. Все было грязным и коричневым, некоторые участки дороги были залиты водой - им пришлось передвигаться очень осторожно, чтобы их лошади не споткнулись и не упали. Путешественников на дороге было немного, а люди в тех немногих деревнях, мимо которых пролегал их путь, были нищими крестьянами, которые только радовались их уходу.
Настроение в отряде тоже сильно изменилось. Адриан игнорировала Риса, и ее дружелюбная болтовня с Винн только подчеркивала ее холодное равнодушие к нему. Она настойчиво выспрашивала у старой женщины подробности ее прошлого, но теперь уже трезвая Винн не собиралась ей ничего рассказывать. Конечно же, это только укрепляло решительность Адриан; на второй день она ехала уже на лошади Винн, и спорила с ней о Круге. Точнее, спорила только Адриан – Винн довольствовалась тем, что в основном слушала ее, и возражала только когда рыжеволосая магесса заходила слишком далеко.
Евангелина же все это время следила за дорогой. Каждый раз при виде двух и более путников она поднимала руку, чтобы предостеречь остальных. Кто бы ни был у них на пути, они делали обход или останавливались и ждали, пока путники пройдут. Учитывая, что все, кто попадался им по пути, казались такими же настороженными, как и они, предусмотрительность Евангелины не была лишней.
Один раз, когда они находились к западу от города Монтсиммард, храмовница увидела группу людей внимательно наблюдающих за дорогой на одном из крутых утесов. Одетые в кожаные одежды, выглядели эти типы грубо и были похожи на разбойников. Обходного пути не было, а посреди камней можно было хорошо спрятаться, поэтому Евангелина не торопилась вести отряд вперед. Разбойники, судя по всему, были готовы подождать.
Удача улыбнулась им, когда на дороге показались имперские стражники. Адриан первая заметила фиолетовые знамена, и даже Рис почувствовал радость, когда более сотни людей в доспехах маршировали им навстречу. Их вел десяток верховых кавалеров, облаченных в украшенные серебряные доспехи с пышными, развевавшимися от ветра зелеными и золотыми плюмажами на их шлемах. Даже барды их коней были такими роскошными, что казалось, они были предназначены не столько защищать, сколько привлекать внимание. Тем не менее, отряд выглядел устрашающе. Была ли или нет охрана дороги причиной их присутствия, разбойники с утеса быстро исчезли из виду.
Что было весьма кстати, ибо имперские стражники не замедлили шаг и даже не посмотрели в их сторону. Рису пришла мысль, что выражения их лиц были такими мрачными, словно они шла на войну… но на какую войну, подумал он. Ответов не предвиделось. Евангелина увела отряд с дороги, чтобы их не растоптали, и, как только солдаты прошли, она быстро провели их мимо утеса, пока бандитам не пришло в голову вернуться обратно.
Что касается Риса, то теперь он был изгоем в отряде. Никто не хотел с ним разговаривать, и он гадал, не следует ли ему пожалеть о том, что он рассказал о Коле. Каждый раз он оглядывался назад в поисках малейших признаков присутствия юноши. Ничего не было. Зачем было Колю прятаться, если только Рис мог его видеть, маг не знал.
В конце концов, Евангедина заметила его взгляды.
«Я так полагаю, твой невидимый друг следует за нами?» Это был первый раз за прошедшие два дня, когда она заговорила с ним, тон ее голоса был пронизан тонко завуалированным скептицизмом.
«Не знаю. Я не вижу его».
«И это не кажется странным?»
«Возможно, он больше не следует за нами».
Она ненадолго задержала на нем свой взгляд, испытующе смотря на него. Потом он помотала головой и отвернулась.
«Пытаешься решить, сошел я с ума или нет?» спросил маг.
«Нет», сказала она. «Я пытаюсь решить, следует ли мне предпринять что-либо или нет. Мой долг велит мне действовать, если я вдруг увижу мага, поддающегося демону».
«И?»
Она не ответила. Рис не был уверен, считать это хорошим знаком или нет. Учитывая то, что его голова все еще была на плечах, он решил выбрать более оптимистичный подход – но он все еще волновался из-за Коля. Незнание того, следует за ними юноша или нет, нервировало его, точно так же как и мысль о том, что тот может появиться в момент, когда они будут ожидать его меньше всего. Например, ночью. От этой мысли он содрогнулся.
Чем дальше они углублялись в Западный подход, тем неплодороднее становилась земля. Рис не мог понять, как эта область получила свое название. Дальше по западу приближаться было не к чему, кроме кишащих монстрами степей и лесов, таких глубоких и темных, что рискнувшие зайти туда уже никогда не возвращались. Эти бесплодные земли не были местом, куда кто-то уходил. В лучшем случае, это было место, откуда кто-то приходил. Точнее, бежал. Согласно те текстам, которые читал Рис, эта область была местом одной из крупнейших битв во времена второго Мора. Сотни и сотни лет назад порождения тьмы хлынули из одной огромной расщелины и осквернили землю так, что она так и не восстановилась. Слишком много людей пролило свою кровь на эти земли, пытаясь загнать тварей обратно, пока она не распространились по всему миру. Наверное, для тех мужчин и женщин это было, как будто бы разверзлись небеса, и оттуда на них на всех хлынул поток черной смерти.
Несмотря на это, Подход был по своему красив. Это была пустыня, но не теплая пустыня со сверкающим желтым песком. Это была холодная пустыня, испещренная багровыми, словно незалеченный синяк, пятнами. Каменные столбы вырастали из песка как тонкие (поломанные?) вывихнутые (переплетенные?) кости; создавалось ощущение, что воющие ветра давным-давно замели все остальное. Но тем не менее, эта местность не была ужасной или отталкивающей… просто суровой и, возможно, слегка печальной. Казалось, сама земля оплакивала смертельную рану, нанесенную ей давным-давно.
«Там», произнесла Винн. Он указала на видневшиеся вдалеке очертания высокой железной башни, едва видимые из-за песка в ветре.
«Это считается дорогой в этих землях. Как только мы дойдем до нее, мы увидим следующую».
«А если нет?» засомневалась Евангелина.
«Тогда будем ждать, пока не уляжется ветер. Вам не захочется углубляться слишком далеко и блуждать в пустыне. Не все пески здесь стабильны, и еще меньше – безопасны».
«В этом я не сомневаюсь».
Адриан сердито прикрыла глаза от ветра. «Зачем вообще кому-либо понадобилось селиться в этом Создателем забытом месте?»
«У края расщелины располагается крепость Адамент», объяснила Винн. «Когда-то она принадлежала Серым Стражам, они следили за тем, чтобы порождения тьмы не хлынули оттуда снова, как во время второго Мора. В конце концов, Стражи покинули ее, но часть жителей осталась. Жизнь может существовать даже в таких землях».
«А твой друг?» спросил ее Рис.
Она нахмурилась, стараясь не смотреть прямо на него. «Моего друга зовут Фарамонд. Он жил… живет… в Адаманте, потому что Завеса здесь очень тонка. Это помогало проведению его опытов».
Очередь быть любопытной дошла и до Евангелины.
«Опытов?»
«Фарамонд усмиренный. По-моему, он занимается исследованиями по велению Церкви. Я сомневаюсь, что у Усмиренного хватит любопытства, чтобы заниматься подобным без их разрешения».
«По велению Церкви?»
«Я так понимаю».
«Он изучал Ритуал Усмирения?» спросил Рис.
Он оборонительно подняла руки. «Меня не посвящали в детали. Я узнала о том, что случилось с Фарамондом только месяц назад, когда была там месяц назад. Мне нужна была помощь для одного друга, а вместо этого я обнаружила, что другой мой друг находится в еще более горестном положении».
«Ты видела его? Я имею ввиду, в облике одержимого?»
«Я увидела крепость, кишащую демонами, и почувствовала, что стало с Фарамондом. Я не встречалась с ним, пока была там. Иначе, у меня не было бы иного выбора, кроме как убить его».
«И вместо этого ты рискуешь нашими жизнями».
Винн посмотрела на него со злостью. «Хотелось бы думать, милый мой, что когда-нибудь я сделаю то же самое для тебя… как и ты для любого другого мага в таком же состоянии».
Они продолжили свой путь в пустоши. По словам Винн, до Адаманта было недалеко, хотя путешествие могло затянуться, если ветра станут хуже. Но Рису казалось, что они будут пробираться сквозь пески вечно. Он опустил голову вниз, чтобы защитить глаза, и старался, чтобы медленный ход их лошадей не передался и ему. Если бы не смутные очертания башни, которые становились четче по мере их приближения, он мог бы поклясться, что они ходят кругами.
В какой-то момент Евангелина вытащила свой меч. Она указала на высокий гребень горы невдалеке, который резко пересекал их дорогу, его скалистая поверхность была черной и такой гладкой, что стала почти блестящей из-за песчаных ветров. Рис внимательно присмотрелся к гребню, но не увидел ничего, кроме смутных фигур на его вершине. Они были слишком далеко, и мгновение спустя полностью исчезли из вида.
«Порождения тьмы», сказала Винн.
Евангелина заметно вздрогнула. «Они нападут?»
«Нет, пока не стемнеет».
Это прибавило им скорости, и они достигли первой башни еще до наступления темноты. Было видно, что это уродливое здание из ржавого железа, по крайней мере, сто футов высотой, несколько раз восстанавливали, но оно все равно выглядело так, будто было готово рухнуть. Можно было легко вскарабкаться по одной из сторон башни и добраться до маленького птичьего гнезда, хотя Рис мог только представить, какие там могли быть ветры. На вершине строения - по крайней мере, ему казалось, что это была вершина - развевался какой-то орлейский флаг, настолько выцветший и изорванный, что было невозможно его распознать.
Евангелина настаивала на том, чтобы они двигались дальше, заявив, что хочет добраться до второй башни до темноты. Без сомнения, она помнила о порождениях тьмы, и никто не возразил. То, как лошади время от времени беспокоились и ржали, словно чувствуя что-то в песках, всех заставляло нервничать.
Потом ветер резко стих. Будто кто-то его выключил. Рис было съежился в своем седле, подставившись ветру, но склонив голову вниз, и как раз должен был упасть. Он поднял голову и с удивлением осмотрелся.
«Что случилось?»
«Ночью ветер останавливается», сказал Винн.
Это было утверждение. Еще чувствовался легкий ветерок, и время от времени сильный порыв ветра между скалами превращался в смерч, который умирал также быстро, как и рождался…но все остальное было тихо. Солнце садилось, окрашивая серое небо в пылающие янтарные и бронзовые цвета.
Потом он увидел ее. На дальнем расстоянии, между каменными столбами, она была похожа на трещину, разделившую землю надвое. Расщелина с неровными краями, шириной в одну милю, растянулась в обе стороны настолько, насколько хватало глаз. Возможно, они пробыли около нее уже несколько часов, но не видели из-за песчаного ветра.
«Что это?» позади него негромко спросила Адриан с широкими, как у него самого, глазами.
«Глубинный Разлом», ответила Винн. «Если идти дальше на запад, он будет намного больше».
«Насколько глубокий?»
«Никто не знает. Некоторые говорят, он уходит вниз, в Глубинные Тропы, может даже дальше. К счастью, крепость находится по эту сторону разлома».
«Идемте», резко бросила Евангелина, хотя и она смотрела на расщелину с изумлением. «Мы же не хотим ждать, пока те твари вылезут из своего укрытия».
Следующую башню, длинную тонкую полоску в нескольких милях от них, теперь было просто увидеть. Но, учитывая, что стремительно темнело, это было ненадолго. Они помчались к ней, оставляя клубы дыма по своим следам. Рис почти волновался о том, что его конь споткнется впотьмах, но к тому времени, когда окончательно стемнело, они добрались до башни.
Евангелина осадила своего коня, и, заставив его идти иноходью, сделала круг, высматривая признаки преследования. Рис присоединился к ней. Ничего. Опустилась завеса тени, и вместе с ней холодок, который проникал сквозь одежду. Ночь собиралась быть холодной.
«Разобьем лагерь здесь», сказала храмовница, но выглядела она так, будто сомневалась в решении.
Адриан соскользнула с лошади и, ступив на землю, поморщилась от боли и потерла спину. Возле основания башни, окруженной стеной из собранных в кучу камней почти два фута высотой, находилась костерная яма. Почти погребенная под песком. Когда она начала собирать в яме почерневшие куски дерева, на случай если они еще были пригодны, Винн качнула посохом.
«Нам не следует использовать огонь».
«Холодно же!»
«Тогда готовь свои боевые заклинания. А мы будем сражаться светом от костра».
Это не вызвало энтузиазма у Адриан, и она бросила один из обугленных остатков обратно в яму. Она посмотрела ни Риса округленными глазами, и все, что он мог, это пожать плечами и улыбнуться. Казалось странным, что кому-либо понадобилось располагать костерную яму там, где это было опасным, но, возможно, большинство путешествующих пересекали эти пустоши в больших группах. Хоть отряд из храмовника и трех опытных магов и мог справиться с порождениями тьмы, он не горел желанием узнать, сколько же их там было.
С каждым часом становилось все холоднее. Рис вздрогнул, когда его укололо холодом, белые пары от его вздоха растворились в сухом воздухе.
Я должен быть в лагере.
Но он был не там. Он стоял на краю Глубинного Разлома, как назвала ее Винн. Расщелина была намного ближе, чем казалась, всего лишь десятиминутная прогулка проворным шагом по песку и он оказался на голой скале и смотрел в черную пустоту.
Он мог свалиться туда, если бы небо не полыхало какими-то странными, сияющими полосками света. Прежде он никогда такого не видел – каждая полоски переливались друг в друга, как жидкость, потом отделялись и умножались, или исчезали. Этот медленный, величественный танец в бесцветном сероватом небе, приковавший его к месту, и был источником слабого света в пустыне. Этого света как раз хватало, чтобы покрыть каменные столбы и края расщелины серебристым сиянием.
Он не слышал ни единого звука. Рис вытянул руки над расщелиной, которая словно разевала свою пасть и впитывала тишину. Что лежало там, внизу? Он ничего не видел, но чувствовал ее глубину. Он представил, каково это будет – сделать один единственный шаг с края и погрузиться в море темноты. Казалось, он мог падать вечно, поглощенный спокойной тишиной, пока не пропадет в бесконечности.
Мысль была одновременно по странному привлекательной и ужасающей, потому что была привлекательной. Он четко вспомнил слова Коля, когда тот говорил о том, как он тонет. Возможно страх Коля было не так уж и сложно понять.
«Сэр Евангелина совсем вне себя от ярости», сказал новый голос позади него.
Он рассердился, когда Винн подошла ближе, но постарался справиться с раздражением из-за ее вторжения в минуты его покоя. Было легко притвориться, что он был один здесь, в бесконечной пустоте, что всего заботы были всего лишь плохим сном, который нужно забыть, но это было не так.
«Неужели никто из вас не хочет спать?» поинтересовался он.
«Ты улизнул, когда она отвернулась. Она сама пришла бы искать тебя, если бы это не означало, что ей придется оставить Адриан и меня без охраны». Винн была укутана в одеяло, но тем не менее она дрожала из-за холода и тяжело опиралась на свой посох. Потом ее глаза расширились в испуге, когда она осознала, где именно он стоит. «Рис… что ты делаешь?»
«Мерзну».
«Нет, что ты делаешь здесь?»
Рис вздохнул и, повернувшись, снова посмотрел в трещину. Снизу доносился какой-то неуловимый запах, резкий и кисловатый, как от серы, но не совсем неприятный. Где-то на границе сознания промелькнул вопрос, рассыплется ли край расщелины под его весом. Черная как смоль скала выглядела ненадежной, потресканной из-за песчаных ветров и прошедших столетий, но пол его ногами она была твердой.
«Просто любуюсь видом. Я… не мог уснуть».
Он сделал шаг назад, но Винн не казалась успокоенной. Она поплотнее укуталась в одеяло, смотря на него с заботой, и на какой-то момент он просто стоял там и позволял ей внимательно его изучить. «Ты злишься на меня?» спросил он наконец.
Она медленно и тяжело вздохнула. Осмотревшись, она приметила большой камень неподалеку и, пройдясь к нему неторопливым шагом, села на него. «Злюсь ли я», неуверенно произнесла она.
«Когда я рассказал о Коле… »
«Я злюсь не из-за этого».
«Тогда из-за чего?»
Она подумала. «Тебе следует быть осторожнее, Рис. Я едва знаю тебя, и все же я вижу, что быстро катишься к ужасному концу. Что тогда случится, как ты думаешь?»
«Не знаю».
«Знаешь», выпалила она, раздражаясь. «если бы я не вмешалась, ты бы уже был Усмиренным. Этот Коль… кто бы он ни был, сам факт того, что ты продолжал общаться с ним, втянул тебя в этот бардак. Ты знаешь, что он сделал».
«Да, но, мне кажется, он не в своем уме. Ему нужна помощь».
«Это тебе нужна помощь. Ты должен защищать себя, сейчас больше чем когда-либо».
«Я не могу просто стоять рядом и ничего не делать».
«Именно это ты и должен делать». Она запнулась и покачала головой. «И вот я снова спорю с тобой. Думаю, мне следует быть более мягкой к тем, кто без ума от потерянных случаев».
Рис не мог не улыбнуться. Возможно, частично он и был виной ее гнева в ту ночь. Он поставил под сомнение ее готовность спасти друга, несмотря на все риски, и это после того, как он обвинил ее в бессердечности. И то, и другое не могло быть правдой одновременно. На самом деле, несмотря на все ее уверения в обратном, она, казалось, волнуется о его благополучии. Возможно она уже и не та добрая женщина, которую он встретил много лет назад, но она не исчезла до конца.
Он как раз собирался озвучить это, когда услышал еле различимый свистящий звук. Потом что-то воткнулось ему в грудь. Он посмотрел вниз и увидел, что это стрела, черная и зловещая, которая каким-то невозможным образом торчала из него.
Этого же не может быть, правда?
«Рис!» вскрикнула Винн, вскакивая с камня.
Из ниоткуда появились порождения тьмы. Бледные существа оскалили свои клыки и, зашипев, подняли свои грубые клинки и ринулись вперед. Рис смотрел на них ошеломленно и неверяще – он знал, что они где-то там, в пустыне, но видеть их так близко казалось чем-то нереальным. Он смотрел на странную черноту, вытекающую из их ртов и глаз, наполненных открытой ненавистью. Время двигалось медленно.
Винн подняла посох; он запульсировал силой и выпустил ослепляющую вспышку, которая вытащила Рис из его ступора и заставила порождений тьмы пошатнуться от боли. Стрела все еще была воткнута в его грудь, и только сейчас он начинал это чувствовать – какая-то странная стесненность, которая становилась все сильнее и сильнее. Она заставила его судорожно вздохнуть, когда прошел шок, и когда он попытался сделать хоть какое-то движение, он лишь смог упасть на колени. Каждое движение казалось ему медленным, словно он был в зыбучих песках.
Винн крутанула посох вокруг себя, и внезапно вокруг них образовалась буря из молний. Они метали сквозь воздух, отскакивая от камня к камню и от твари к твари. Грохот грома был таким, что его барабанные перепонки были готовы лопнуть.
Он смотрел, как одно из существ упало от удара электричества и закричало в агонии, когда сила сожгла его изнутри. Другое порождение тьмы заревело и ринулось на Винн, и магесса снова развернулась. Она выставила вперед руку и тварь внезапно замерла, закованная в глыбу льда, и разлетелась на тысячи кусочков.
Сзади на нее уже бежала еще одна тварь. Рис хотел было крикнуть, предупредить ее, но она бы не успела отреагировать вовремя. Он призвал всю ману, не обращая внимания на ноющую боль в области, где стрела проткнула его грудь, и толкнул. От его рук отделилась силовая волна, которая ударила по существу. Оно было сбито с ног, и упало обратно в трещину, его оглушающий крик ужаса был поглощен грохотом грома.
Что-то тяжелое ударило по его затылку. Он пополз вперед, пытаясь отделаться от того, кто напал на него. Вспышки молний были слишком яркими, дизориентировали его так сильно, что он не мог толком его разглядеть.
Его схватили за плечо. Острые когти впились в его плоть, и он закричал. Мгновенно отреагировав, Винн вытянула свой посох, и вперед ринулась белая обжигающая волна энергии. Рис больше почувствовал, нежели увидел, как она поразила порождение тьмы, и услышал, как он взвыл от боли.

Он освободился из его лап и упал на землю. Наконечник стрелы не выдержал его веса, и сквозь него прошла новая вспышка боли. Он почувствовал тошноту, и в глазах все поплыло.
Сколько их там было? Звук грома внеазпно показался таким далеким, будто бы он слышал его сквозь стены трубы… Он увидел, как промелькнула голубая роба Винн, и ее ботинки перед своими глазами. Он увидел, как молнии исполняют свой ослепительный танец. Он услышал, как закричало еще одно существо, пораженное ударом магии. Возле его рук по песку расползалась лужа черной крови, болезненный сладкий запах ударил ему в ноздри.
Рис попытался призвать еще немного силы. Не закрыл глаза и задрожал от усилия; он не мог позволить Винн сражаться одной. Но мана не приходила, а боль была слишком сильной.
«Рис, вставай!» Крик Винн прозвучал возле самого его уха, но он мог понять, где она находится. «Они прибывают!»
Забвение нахлынуло на него, и он упал в счастливое забытье.

@темы: Dragon Age 2, Dragon Age:Asunder, Dragon Age

---

Оно!!!

Йеееее!!! Появилась инфа по комиксу по Dragon Age. По ссылкам ниже можно найти описание сюжета и картинки.
www.bioware.ru/forum/topic/24983/
www.bamfas.com/2012/02/review-dragon-age-the-si...
Вопрос - кто может дать ссылку на скачивание?
После десяти лет террора и гражданской войны, народ Ферелдена, при помощи короля Алситера, пытается восстановить свою страну. Однако, ничего никогда не идет по плану, и проблемы начинаются! Эта берет свое начало в великолепном городе – Антиве. Король Алистер только что прибыл и немедленно влипает в проблему, которая приходит к нему с Варриком и Изабеллой, гномом и пираткой соответственно. Изабелла и Варрик – сопартийцы Алистера и его гиды, пока он в Антиве, к его вщему неудовольствию. Впрочем, достатчоно быстро Алистер понимает, что эти двое могут спасти ему жизнь. Мы узнаем, что Алистер прибыли в Антиву из-за информации о Воронах. Вороны – гильдия ассасинов, у которых, видимо, есть протекция правящего класса. Как только разношерстная группа входит в здание, где, по их мнению, хранится информация о воронах, они видят множество расставленных ловушек. Перед Алистером, едва избежавшим смерти (много раз) и встретившим источник его информации, встает вопрос – может ли он доверять его новому «другу».

@темы: DAO, Dragon Age 2, DAII, Dragon Age, DA

---

Фанфикшн.нет

У меня случилась страшная трагедия. Настолько страшная, что я не знаю, как дальше жить. На fanfiction.net не работает вход в систему. Я тупо не могу зайти под своим логином. То есть я не могу посмотреть обновления и входящие сообщения, оставить отзывы и написать новые сообщения. Мир в один миг потерял все краски жизни.
На самом деле, конечно, не все так серьезно, но блин - мне обещали новую главу сегодня. А я не могу зайти и посмотреть, есть она или нет. Название я естественно не помню. Пичаааль. ушла плакать

---

Блиииин. Я это сделала. Я думала - помру.
Итак, седьмая глава Dragon Age:Asunder (точнее ее перевод).


Евангелину начинала утомлять напряженность ситуации.
Какой бы магам ни была неприятна мысль о храмовнице-компаньонке, казалось, друг друга они не переносят еще больше. Адриан и Риз, сидя на одной лошади, время от времени перешептывались друг с другом, говоря короткими фразами, явно не предназначенными для чужих ушей, но с архимагом они не разговаривали. Пожилая женщина с таким же успехом могла путешествовать одна.
До того момента, как Винн и Риз обратились друг к другу в кабинете Лорда-Искателя, Евангелина понятия не имела, что они родственники. Никто из храмовников в Белом Шпиле не знал. Они знали, что он родился от мага и рос в церковном приюте, пока не достиг возраста, в котором забирали в башню. Это было обычное дело, учитывая, что Круг не был подходящим местом для младенцев. Однако то, как Риз узнал о своей матери, было загадкой. Если они и встречались, то это было произошло тайно, хотя от Искателей, в конце концов, ничто не могло укрыться.
Однако же, их родство, казалось, не располагало их друг к другу. Это заставило ее вспомнить о своей матери, которые умерла до того, как она вступила в Орден. Они поссорились, частично из-за того, что Евангелина не обладала ни одним из качеств, ожидаемых от молодой орлейской женщины благородного происхождения. Она не увлекалась ни танцами, ни музыкой, ни выходами в город в поисках подходящего мужа. Вместо этого, она любила то, чему учил ее отец – фехтование и военные навыки, которые он приобрел, когда служил кавалером в армии Империи.
И все же, когда ее мать умерла, Евангелина не чувствовала ничего, кроме сожаления о том, что их отношения не были чуть более близкими. Все эти годы прошли в обиде на женщину, которая желала ей только лучшего и лишь боялась, что ее неженское занятие принесет ей несчастье. Этого не произошло, но она не думала, что жизнь храмовницы была тем, что представляла себе ее мать.
А отсутствие мужа или детей также означало, что со смертью ее отца его имение ушло из владения семьи. Она до сих пор помнила день, когда явился посланец с новостями. Рыцарь-Командор Эрон тогда спросил, не хочет ли она уйти из Ордена и вернуть свое наследство. Это означало брак, и два десятка благородных семей у ее порога с их младшими сыновьями, которых они не смогли пристроить куда-то еще, и считали, что такая старая дева, как она, с радостью примет их предложение. Даже так, это решение далось ей нелегко. Последнее, что она слышала, это то, что ее дядя проиграл свое состояние и продал поместье купцу из Неварры. Печальное известие.
Поэтому жизнь, которой она жила, была ее выбором, жизнь, целью которой была защита мира от любого вреда, который могла нанести магия. Хоть многие маги и негодовали по этому поводу, она знала, что есть также и те, кто боится своих способностей. Что бы они делали без Круга Магов, если бы он не привел их в лоно Церкви, не обучил бы их тому, что они должны знать.
Порядок должен быть сохранен, как сказал Лорд-Искатель.
Прошло четыре дня с тех пор, как они покинули безопасные стены Белого Шпиля. Евангелина вела группу в стороне от главного тракта, предпочитая держаться побочных дорог, которые пролегали по деревенским местностям, вдалеке от городов. Но это были Серединные земли. Даже на таких дорогах было полно движения. Мимо них проезжали торговцы, паломники, направлявшиеся в столицу к Великому Собору, фермеры, везущие свои повозки на рынки, сборщики податей, эльфы в поисках работы в сезон сбора позднего урожая…список был почти бесконечным. Кого она не видела, так это имперских стражников. Солдаты с развевающимся фиолетовым стягом были обычным зрелищем, даже на побочных дорогах. Любого путешественника дозор мог остановить как минимум один раз, но сейчас их было не видно.
Было и другое. На третий день они приметили вдалеке столб черного дыма, и двое гномов-торговцев, которых они остановили, рассказали им о волнениях в городе Вал-Форет. Они сказали, что за Серединными землями было еще хуже, и поделились слухами о бродячих разбойниках и отрядах вербовщиков, нанятых лордами земель для того, чтобы силой заставить обычных жителей вступить в армию. Позже они увидели беспорядочную толпу беженцев, одетых в лохмотья, тащивших все свое имущество на своих спинах, которые рассказали, что они бегут от битвы на востоке. Они даже не знали, кто именно сражается, знали только, что солдаты убивают всех на своем пути.
Это были тревожные вести. Новости в Орлее распространялись медленно даже в лучшие времена, но ей казалось, что даже будучи изолированной от мира в Белом Шпиле, она должна была бы услышать подобные вести. Столица была рассадником сплетен, и хоть и ходили слухи о недовольстве правлением Императрицы и о восстании эльфов в Халамширале, о назревающей гражданской войне не было ни слова.
В целях осторожности, Евангелина решила не искать комнат для ночлега в тех деревнях, мимо которых они проезжали. Она купила все необходимое для ночного привала в придорожной таверне – ее лошадь и впрямь сгибалась под весом всего этого – и, несмотря на протесты магов, настояла на том, чтобы они спали на воздухе. Точнее, протестовали Риз и Адриан, а Винн улыбнулась и напомнила им, что она почти что жила в походном лагере во время Мора. Если уж она могла выдержать такое, то и они могли.
В первую ночь шел дождь, ужасно холодный ливень, из-за которого все провели ночь, съежившись в своих палатках. На следующее утро все было покрыто тонким слоем льда, хотя он и не дожил до середины дня. Тем не менее, пронизанный холодом воздух и затуманенное серыми облаками небо говорили о том, что погода будет совершенно отвратительной. Ко времени их возвращения из Западных Пустошей на землю уже ляжет снег.
Адриан постоянно жаловалась. Не так громко, чтобы Евангелина могла открыто с ней поспорить, а тихо бормоча что-то себе и Ризу. У воительницы создавалось ощущение, что ей в одно ухо жужжала разозленная муха, которая не замолкнет, сколько бы она не била по ней. Убежденность рыжей женщины в праведности своего гнева действовала на нервы Евангелины, отчего та желала, чтобы дождь стал еще сильнее.
«Почему мы идем этим путем?» требовательно спросила Адриан в третий раз с тех пор, как они сели на коней.
«Я собираюсь держаться в стороне от Вал Форета», ответила Евангелина.
«Почему? Из-за того, что сказал тот бродяга? Он был пьян».
«Был. Но это не означает, что он глуп».
«Когда-то я знала гнома», внезапно сказала Винн, «который бывал гораздо чаще пьян, чем трезв. Но это не мешало ему надвое разрубить порождение тьмы, не моргнув при этом и глазом».
Адриан закатила глаза. «Очень хорошо».
«Я имею ввиду то», холодно ответила пожилая женщина, «что для некоторых вещей не обязательно быть трезвым. Например, чтобы знать, что в родной деревне оставаться опасно».
«Это все странно, не так ли?» спросил Риз. Он вопросительно посмотрел на остальных. «Учитывая, сколько мы услышали о проблемах здесь, армия Империи должна быть здесь и во всеоружии. Я даже не помню, когда в последний раз я слышал о таких беспорядках».
«Вряд ли это…» начала Адриан.
Винн перебила ее. «Это война», сказала она. «И если я не ошибаюсь, я думаю, Гаспард сделал свой ход».
«Великий Герцог?» выпалила удивленная Евангелина.
«Конечно».
«В Вал-Руайо были вести лишь о восстании в Халаширале. Если бы Великий Герцог пошел против Императрицы, все во дворце жужжали бы об этом».
Пожилая женщина слегка усмехнулась. «О, не будьте наивны, дорогая. Гаспард не собирается сообщать об этом в столицу, где у Селины полно союзников. Нет, весь смысл был в том, чтобы выманить ее на восток, используя эту историю о восстании эльфов».
Риз медленно кивнул. «Чтобы устроить ей засаду».
«Не думаю, что для борьбы с эльфами Селина взяла с собой столько солдат, сколько она взяла бы для сражения с Гаспардом» пожала плечами Винн. «Возможно, у него даже есть друзья серди кавалеров. В любом случае, чем быстрее и решительнее он будет действовать, тем сильнее он будет выглядеть. Чем больше хаоса посеяно в Империи, тем слабее выглядит Селина, тем отчаяннее становится Имперский Двор».
Слова звучали разумно и были тревожными. Евангелина начала гадать, насколько все было бы хуже, если бы в ту ночь во дворце убийца смог добраться до Верховной Жрицы. Ополчится половина Империи. А это…навевало мысль о том, что маги могли быть и не виноваты, в конце концов.
Она посмотрела на Риза и Адриан, сидящих на лошади. Рыжая магесса была нахмурена, и выражение ее лица было сложно прочитать, но Риз казался по настоящему сбитым с толку. Евангелина была готова признать, что если бы она собиралась убить кого-нибудь, было бы разумно сделать так, чтобы преступником выглядел тот, кто не вызовет вопросов и сомнений. С чего бы вдруг храмовники стали сомневаться в том, что непокорные фракции магов Круга пытаются внезапно ударить по Церкви? Однако, это не объясняло убийств. Возможно эти события и не были связаны? Лорд-Искатель Ламберт настаивал на том, что картина была крупнее, и видел схемы внутри схем. Ей нужно было смотреть на все более трезвым взглядом. Здесь было что обдумать.
«Откуда вы это знаете?» спросила она у Винн.
«Гаспард пытался нанять меня».
«Нанять вас?»
«Я приехала сюда из Ферелдена, то есть мой путь пролегал мимо Долов и восточных земель. Очевидно, Гаспард каким-то образом почуял мое присутствие, ибо он послал ко мне своих людей в Джадере». Магесса скорчила гримасу при воспоминании. «Они были весьма настойчивы. Не знаю, почему Гаспард посчитал, что такое обращение побудит меня сотрудничать с ним. Этот человек так самонадеян, что считает, стоит ему повелеть – и день станет ночью».
«Но вы отказали ему?»
«Естественно. Он старался решить вопрос силой, но и у меня есть свои средства». Она сказала это, лишь слегка пожав плечами, будто бы речь шла о чем-то незначительном, но Евангелина подумала, что на самом деле все было намного сложнее. Великий Герцог Гаспард де Шалон был известен своим нравом; что мог он подумать о пожилой женщине, отвергнувшей его предложение? Ей оставалось только гадать.
«Тогда почему вы никому не рассказали?» спросила шокированная Адриан.
Винн горько усмехнулась в ответ. «Кому бы я сказала? Селены уже не было в столице. И даже если бы это было не так, вряд ли я кому-нибудь об этом рассказала».
«Почему? Почему нет?»
Пожилая магесса холодно улыбнулась. «Во-первых, потому что я ферелденка. Я не питаю любви к Орлейской Империи, поэтому мысль о ее распаде не причиняет мне боли. К тому же, у войны здесь есть и другие положительные моменты».
«Положительные моменты?» фыркнула Адриан.
«Она имеет ввиду Круг», мрачно нахмурился Риз после некоторого размышления. «Если в Империи начнется гражданская война, то они обратятся к магам, попросят нас о помощи».
Винн казалось довольной его проницательностью. «Так и есть. Я знаю, вы считаете, что я не желаю улучшения условий, в которых мы существуем, но это не так. Позиция сильного только укрепит нашу возможности на переговорах, когда все это закончится».
«Зато погибнет много невинных людей», пробормотала Евангелина.
Винн твердо посмотрела на нее. «Невинные люди уже гибнут».
Она не могла с этим поспорить. В конце концов, если в Империи воцарится хаос, к Кругу действительно обратятся. Маги были бесценны во время Моров, в борьбе против порождений тьмы, и в великих Священных Походах прошлых веков… и авторитет Круга, заработанный в этих войнах, не был никем забыт. Могла ли она с чистым сердцем сказать этим магам, что она должны быть патриотами? Что они должны были заботиться о людях, которые боялись их и даже осыпали руганью? Она не могла, хоть это и не означало того, что ей должно быть по душе такой корыстный подход.
Было видно, что Ризу оно тоже не нравилось. Он ничего не сказал, но мрачный взгляд, которым он одарил Винн, говорил многое.
Они ехали дальше. Небо продолжало темнеть, вдали слышались раскаты грома, обещавшие холодный ливень. Адриан откопала одеяло в их походной сумке и с несчастным видом укуталась в него. Риз пытался ей посочувствовать, но в ответ получил лишь ворчание. Как бы ни была рада Евангелина тому, что женщина наконец-то умолкла, она признавала, что дальнейшего ухудшения погоды ей вовсе не хотелось. Дальше по пути их следования, на юге, в бесплодных землях, было только холоднее.
Винн подтянулась к ней, в первый раз за все время их путешествия она была не замыкающей. «Может быть», предложила женщина, «стоит подумать о ночи не под дождем?»
«Я думала, вы любите спать под открытым небом».
«Люблю – это слишком сильно сказано. Я могу мириться с этим, хоть я и не так молода, как когда-то». Она взглянула на пару позади них. Риз развлекал Адриан сказкой об эльфийке-ученице, которая очень сильно заболела после того, как осталась под дождем, и когда Рыцарь-Командор решил, что она притворяется больной, ее вырвало на перед его доспехов. Адриан это не позабавило, и Риз посмеялся вместо нее. «Я думаю», продолжила Винн, «нам нужно найти укрытие ради блага остальных. В конце концов, вскоре мы окажемся в той части страны, где такой возможности не будет».
Евангелина подумала над этим. «Впереди есть городок, недалеко от того места, где я выросла. Возможно, если там все тихо…»
«Это будет разумно». Ее тон был достаточно твердым, чтобы напомнить Евангелине о том, что она сопровождает их, а не командует ими. Затем Винн вновь позволила своей лошади отстать, не давая Евангелине возможности возразить. Они ехали вниз по дороге следующие несколько часов. Это была самая плодородная область, с фруктовыми садами переходящими в виноградники, расположенными выше по холмам дальше на западе. Мужчины и женщины, которые работали на земле, занимались этим из поколения в поколение, большинство под покровительством сеньоров (феодалов), но были здесь и свободные землевладельцы. Это были люди из категории «нищие землевладельцы», и ее отец был одним из них. Титула, который он носил, хватило как раз на выкуп своей земли у баронессы, которая отчаянно нуждалась в деньгах, и то, что он хорошо управлял ею, всегда было его источником гордости. Когда она была моложе, она любила гулять в его фруктовых садах. Она любила насыщенный запах земли и лазила по деревьям, пока ее мать, подхватив юбки, не прибегала из поместья и начинала кричать на нее. Меньше чем в часе езды отсюда было Озеро Селестина, сверкающая гладь которого в разгар лета захватывала дух любого. Конечно, сейчас стояла поздняя осень, озеро было серым и неспокойным, и только рыбаки осмеливались плыть по его водам.
Какая-то часть Евангелины размышляла над тем, не стоит ли ей направиться в старое семейное поместье. Скорее всего, она сможет придумать отговорку, в которую другие поверят. Возможно, новые владельцы даже пригласят ее внутрь, если, конечно, не заметят, что она едет в компании магов. Она горела нездоровым любопытством посмотреть, что они изменили – даже если все, что она увидит, скорее всего, навеет грусть. Нет, наверное, лучше всего держаться оттуда подальше.
Городок Велан (Велюнь) стал виден, когда начало вечереть, как только начался дождь. Небеса почти разверзлись, проливая на спутников ливень так яростно, что даже Евангелина начала чувствовать себя неуютно. Деревня выглядела как обычно – точно так же как и в те дни, когда она сидела на повозке отца, пока он был на рынке. Единственным, что казалось здесь лишним, была виселица у дороги. Три железные клетки, в каждой из которых был человек…или, точнее, в одной был человек, а в других – два разлагающихся трупа. Мужчина довольно скоро должен был присоединиться к своим товарищам, и был слишком слаб и подавлен, чтобы сделать что-то большее, чем просто взглянуть на них, когда они проехали мимо.
«Сурово», прокомментировал Риз.
«Этот человек виновен в изнасиловании. Те двое были ворами».
«Откуда ты знаешь?»
Она указала. «Руны на столбе над их клетками».
«Это гномьи руны?» Он сощурился, пытаясь разобрать знаки сквозь дождь. «Почему они просто не вывесят знак?»
«Потому что не все читают».
Маг кивнул, хотя было понятно, что не совсем ее понял. Наверное, было логично, что кто-то, выросший в Круге Магов, в окружении книг, думал, что все в мире росли так же. Правда в этом случае заключалась в том, что магам давали образование, которое было доступным лишь немногим из несостоятельных.
Велан не сильно отличался от беспорядочного нагромождения зданий вокруг центральной площади – в торговый день, когда людей в городе становилась в несколько раз больше, чем его обычного населения, она превращалась в шумное, суетливое место, но сегодня здесь было пусто. Из многих окон лился теплый свет, говоривший о том, что люди сидели по домам. Несмотря на тишину, Евангелина почувствовала прилив эмоций при виде знакомых мест и ощутила себя почти как дома. Одинокий стражник стоял под крышей одного из магазинов, съежившись и дрожа от холода. Он кивнул, когда Евангелина и другие подъехали к нему верхом на лошадях, громко стучащих копытами по булыжником.
«Добрый вечер, сэр», поздоровалась она.
«Поздновато для путешествий», заметил он без особого интереса, согревая руки дыханием.
«И правда. Спригган все еще стоит? Я не увидела его по пути сюда».
Стражник искоса взглянул на нее. «Вы – местная?»
«Моя семья когда-то владела поместьем Брассад».
Казалось, это немного улучшило его настрой. Люди в провинциях с недоверием относились к чужакам. Когда они выедут за пределы Серединных земель, дела будут еще хуже. «Спригган сгорел несколько лет назад», сказал стражник. «Старик Люссо построил новую таверну недалеко от Церкви. Ищите голубой фонарь при входе, его не пропустишь»
Это было недалеко. Евангелина благодарно улыбнулась стражнику и повела остальных в указанном направлении. Она поймала себя на том, что смотрит на здания и пытается понять, изменились ли они с тех пор, как он была здесь в последний раз. Было удивительно, что многие из них совсем не поменялись. Такова была судьба маленьких городов.
«Ты и вправду отсюда?» спросил ее на ходу Риз.
«Не из самого Велана, но наше семейное поместье было недалеко».
Он скорчил озорную улыбку. «Так значит… все-таки из благородных?»
«Если ты представляешь меня в роскошном наряде, то такого никогда не было. Я предпочитала меч платью с тех пор, как смогла держать его в руках».
«Тогда ты была тем еще зрелищем на местном балу».
Против воли, она усмехнулась в ответ.
Гроза набирала силу, ветер завывал так громко, что было трудно разговаривать. Поэтому они ехали в молчании, пока не показался постоялый двор. Как и было сказано, перед дверью висел большой фонарь, железо которого стало голубым с течением времени. Из таверны доносился смех и запах дыма и приготовленного мяса. Евангелина почувствовала, что ее желудок отреагировал урчанием. После четырех дней питания сухим хлебом и фруктами, хотелось поесть какой-то обильной пищи.
Этот постоялый двор был одним из тех, что часто встречались в главных городах земель по всему Орлею – чуть лучше чем обычная приукрашенная таверна, где усталым путникам сдавались комнаты. Камин в центре большой комнаты наполнял ее теплым светом и резким запахом жженного древесного сока. Повсюду были расставлены маленькие столики, многие из которых были заняты либо местными рабочими, либо путешествующими торговцами. Собравшись в кучки, они чокались деревянными кружками и весело смеялись. Здесь было тесновато, но уютно, место манило своей дружелюбной атмосферой.
По крайней мере так было до того, как они увидели вошедших.
Все разговоры прекратились, и десятки глаз посмотрели на них в напряженной тишине.
Евангелина насупилась. Она знала, на что они смотрят – во-первых, на ее доспех и на посохи магов. Вчетвером они столпились в дверном проходе, и пока их настороженно рассматривали, на деревянный пол с них капала вода.
«Создатель милосердный!» раздался чей-то бодрый голос.
Это было сказано достаточно громко, чтобы рука Евангелины направилась к мечу, но она заколебалась, когда из кухни выскочил невероятно толстый мужчина. На нем был фартук с желтыми пятнами от жира, и деловито протер руки такой же грязной тряпкой.
«Я решил выйти и посмотреть, уж не умерли ли все!» Он фыркнул и остановился, когда заметил, что его клиенты продолжают пялиться. «Что? Никто из вас, болванов, не видел раньше церковников? Возвращайтесь к своему пиву, пока я не сказал Аманде, чтобы она разбавила водой следующие порции больше чем обычно!»
Прошлось недовольное бормотание. Несколько мужчин обменились мрачным взглядом, но вернулись к напиткам, хоть и без энтузиазма. Евангелина приметила, как двое рабочих продолжают смотреть на нее. Это были грубые люди, из тех, чья жизнь коротка, а мозгов совсем мало. Именно из-за таких людей она старалась избегать населенные пункты до сегодняшнего вечера.
Толстый мужчина бросился к ним навстречу, с широко раскрытыми руками и приклеенной на лицо подобострастной улыбкой. «Заходите, друзья мои! Думаю, Церковь, как всегда, снабдила своих людей немалым количеством роялов?»
Евангелина потрясла своим кошельком у пояса, позволяя звону монет ответить за нее.
«Обеспечьте нам еду и постель, и ваши старания будут вознаграждены».
«Чего еще можно желать?» Он прошел через маленькую комнату к столику у камина, бесцеремонно вытаскивая стул из под сидящего на нем плутоватого типа. Мужчина бросил обиженный взгляд на хозяина гостиницы и быстро направился к столику поменьше. «Идемте! Садитесь!»
В обычной ситуации Евангелина не выбрала бы место в центре комнаты, но оно притягивало своим теплом. Она улыбнулась хозяину и села на стул, а он целенаправленно умчался на кухню. Маги последовали за ней, с сомнением разглядывая таверну.
«Мы действительно будем спать здесь?» спросила Адриан.
«Если хочешь» сладко улыбнулась Винн, «мы можем вернуться на улицу и найти другое место, которое будет тебе больше по вкусу».
«Эмм… нет».
«Значит и это место сойдет, не так ли?»
Евангелина заметила, что Риз, пряча улыбку, повернулся и начал греть руки над камином. Она сняла рукавицы и положила их на стол, а потом расстегнула плащ. Он так сильно промок, что, казалось, весил тысячу фунтов. Позже ей придется выжать его и стащить с себя доспехи. Магам было не лучше. Им всем повезет, если они не простудятся до смерти.
Из кухни вышла девушка в таком же грязном фартуке, как и у хозяина таверна. Его дочь, предположила Евангелина. У них были одинаковые носы в форме луковицы, но не аппетит - девушка была серой и худенькой как тростник. Она оставила пару кружок на одном из столиков и затем нехотя подошла к ним.
«Могу я вам что-то принести?» спросила она.
«Вина», мгновенно ответил Риз.
Евангелина посмотрела на него с неодобрением. «Разве вам дают недостаточно вина в Круге? Наши кладовые почти полностью заполнены ящиками с винами, другого там мало».
«Заполнены, потому что никто не хочет пить эту дрянь».
Она усмехнулась. «Тогда сообщу тебе, что мы пьем ту же дрянь».
Он послала обслуживающей их девушке чарующую улыбку. «Почему бы тебе не принести какую-нибудь бутылочку, которая уже давно пылится в вашем погребе? Какого-нибудь хорошего местного выдержанного вина, такого, что храмовникам и во сне не приснится давать его нам, недостойным магам?»
«Очаровательно», сухо сказала Винн. Она подняла руку, чтобы привлечь внимание девушки, которая казалась растерянной и не знала, что ответить. «Принесите им вина, раз уж на то пошло. Мне чего-нибудь покрепче. У вас есть гномий эль?»
«Вы должно быть шутите!» хохотнула Адриан.
«С чего это?»
«Такая пожилая женщина, как вы, будет пить гномий эль? Хорошо, если утром мы не найдем труп в вашей постели».
Винн казалась уязвленной. «Я пробовала его в Орзаммаре».
Адриан иронично посмотрела на Риза. «Она пытается произвести на нас впечатление».
«Вовсе нет», сказал Риз. Она вопросительно посмотрела на девушку. «Так есть он у вас или нет? Если нет, то тогда мне ферелденский виски, желательно что-нибудь из Прибрежных земель».
Девушка кивнула. «Отец держит одну бочку для купцов из гильдии».
«Отлично».
«Принеси мне того же самого», сказала Адриан. Она одарила старую магессу ехидной улыбкой. «Готова поспорить, я покончу со своей кружкой и еще с половиной вашей, а вы еще будете под столом»
«Сомневаюсь».
«Эль…очень дорогой, мадам», осторожно сказала официантка.
Винн вытащила из складок робы маленький кошелек и бросила его на стол. Из-за того что он промок было видно, что он наполнен монетами. Их было явно больше, чем у Евангелины. «Я думаю этого долдно хватить. И если это запах рагу доносится с кухни, то его тоже несите». Она лукаво взглянула на Адриан. «Кое-кому понадобится содержимое в желудке».
«Да, мадам». Девушка убежала, радостная, что наконец убралась подальше.
«Что ж!» воскликнул Риз, потирая руки и улыбаясь Евангелине. «Значит нам с тобой достанется больше вина!»
Она старалась пить как можно меньше, потягивая вино из кружки маленькими глотками, и все остальное отдала Ризу в его полное распоряжение. Она тоже только попробовала еду, несмотря на то, что ее вкус соответствовал запаху. В таверне было слишком тихо, и ей это не нравилось. Некоторые уже выскользнули из помещения, и те, кто остался, чаще смотрели на магов, чем разговаривали между собой. И разговоры велись шепотом. Веселье, которые они слышали при входе в таверну, пропало.
Евангелина что-то подозревала. Маги, конечно, ничего не замечали. Сначала, они пили тихо; Риз бережно прижимал к себе пыльную бутылку вина, словно это было сокровище, а женщины были заняты тем, что соревновались в выдержке. Каждая выпивала столько густой черно жидкости, сколько могла выдержать, чтобы показать другой, как мало это на них влияет. Винн явно справлялась лучше, ее лицо полностью сохраняло спокойное выражение, и это только подстегивало Адриан.
Евангелина не понимала, как они терпят эту штуку. Гномий эль не был настоящим элем – это было варево из грибов, по крайней мере, ей говорили так. Обычно только гномы могли пить его без болезненных последствий. Оставалось только посмотреть, будет ли так этим вечером.
«Это был дракон», утверждала Винн. Ее самообладание легонько начинало слабеть, окончание слов становилось нечетким. «Мы встретили его на крыше Форта Дракона, куда ему пришлось опуститься. Последняя битва за окончание Мора, один единственный удар этого существа мог послать любого из нас навстречу смерти». Она допила последний глоток эля из своей кружки, и кивнула служанке, чтобы та принесла еще.
«Дракон!» Возбужденно воскликнула Адриан.
Она подперла подбородок руками, смотря на магессу затуманенным и благоговейным взглядом. Ее рыжие локоны высохли и превратились в беспорядочную вьющуюся массу разных размеров. В отличие от Винн, она была пьяна в стельку. «Настоящий, истинно взаправдашний дракон?»
«Адриан обожает драконов», с усмешкой объяснил Риз.
«Это был Архидемон», сказал Винн, «дракон, оскверненный и разлагающийся, превращенный в существо зла, равных которому нет в Тедасе». Она не смогла удержать от маленькой гордой улыбки. «Кроме, Стража, конечно».
«Стража? Героя Ферелдена?»
«Его самого».
Адриан сделала несколько невнятных жестов, пока не поняла, что не могла выразить свой интерес словами. Потом она посмотрела на Винн так, словно ей в голову пришла невероятная мысль. «Вас выпустили из башни из-за всего этого?»
«Не совсем. Круг Магов в Ферелдене…перестал функционировать».
«Я слышала об этом», бросила Евангелина.
«Большинство магов стали жертвами демонов», продолжила Винн. «Когда прибыл Страж, нас оставалось немного».
«Страж спас вас?»
«Да».
«И забрал вас из башни!»
«Ему была нужна моя помощь».
«Повезло». Адриан подняла свою кружку и расстроилась, обнаружив, что она пустая. Она посмотрела вокруг в поисках служанки, и, не найдя ее, попыталась встать. Это привело только к тому, что она опрокинула стул, и она плюхнулась в него обратно самым неграциозным образом.
«Осторожнее, Адри», предостерег ее Риз, с заботой коснувшись ее плеча. Она посмотрела на него со смесью удивления и неясной привязанности.
«О, ты не называл меня так с тех пор, как…» Он попытался выглядеть равнодушно, но не смог.
«Ты пьяна», пробормотал он. Адриан коснулась рукой его щеки, ее лицо внезапно приобрело нежное и грустное выражение, что Евангелина почувствовала себя неловко, наблюдая за ними. Риз покраснел и аккуратно убрал ее руку с виноватой улыбкой.
«Я не знала, что вы двое…» Винн не высказала свою мысль до конца, не уверенная как ее закончить. Во взгляде Риза промелькнуло раздражение.
«Ничего нет».
«Все свидетельствует об обратном».
«Я же сказал, что ничего нет». Он сел прямо, и с деловым видом налил себе еще одну кружку – остаток вина, заметила Евангелина. «И даже если бы мы были вместе, не понимаю, каким образом это тебя касается».
«А я сказал, что касается?» Она весело посмеялась. «Мне не чужда мысль о том, что маги в Круге нуждаются в компании, Риз. Как, по-твоему, ты родился?»
Его спокойствие улетучилось. «Я…не хочу думать об этом».
Винн небрежно махнула рукой. «Ты уже более чем взрослый. Я думаю, ты справишься с мыслью о том, что кто-то, кого ты едва знаешь, сорок лет назад переспал с храмовником – даже если речь идет о твоей матери».
Пожилая магесса допила остаток своего эля, в то время как глаза Риза расширились от удивления. Он неестественно склонил голову, будто бы не в состоянии обработать эту новость. У Адриан не было такой проблемы. Она ударила кулаком по столу, так громко пища от восторга, что это привлекло внимание всех в таверне.
«Вы переспали с храмовником?»
Винн помедлила, видимо осознавая, что именно она сказала.
«Ну», пробормотала она, «это было очень давно». Пожилая женщина беспомощно посмотрела на Евангелину и вздохнула, когда та отвела взгляд. Она не собиралась влезать в эту ситуацию, ни за что и никогда.
«Это восхитительно» хихикнула Адриан.
Риз казался подавленным. «Не вижу в этом ничего восхитительного».
Винн снисходительно улыбнулась. «Можешь демонизировать их сколько хочешь, но храмовники такие же мужчины, как и все остальные». Уголок ее губ дернулся, словно пытаясь превратиться в лукавую усмешку. «Поверь мне», усмехнулась она.
Мужчина зарычал, а Адриан засмеялась так громко, что ей пришлось несколько раз ударить по столу, чтобы показать, как сильно ей понравилась вся фраза.
«Вы, маги, похоже, и сами неплохо веселитесь».
Прозвучавший голос был грубым, и мгновенно прервал веселье. Адриан перестала смеяться и посмотрела наверх. Евангелина повернулась и увидела огромного и крепкого мужчину, возвышавшегося над их столиком. Из его подбородка подобно дикому черному кусту росла борода, а его руки были такие же толстые, как стволы деревьев. Это был человек, выросший в лесу, возможно, один из местных землевладельцев или один из их рабочих. Гнев в его глазах горел неистовый пламенем.
Адриан собиралась ответить ему, но Риз был первым. «Мы просто путешественники, и ищем укрытия от дождя», дружелюбно сказал он. «Может, мы угостим вас за столь радушное гостеприимство в вашем городе?»
«И за что будем пить?» прорычал мужчина. «За то, что вы, маги, пытались убить Ее Святейшество?»
«Мы не имеем к этому отношения».
Здоровяк ударил кулаком по столу с такой силой, что винная бутылка и кружки упали на пол. Вся таверна мгновенно стихла. «Но это были вы и ваша вонючая магия! Если бы Ее Святейшества рассуждала здраво, она бы приказала всем повесить вас всех! Раз и навсегда сжечь это ваше проклятие с лица земли!»
Винн казалась спокойной, но Евангелина видела, как ее рука тянется к посоху. Риз не двигался, улыбка исчезла с его лица. Однако, Адриан, пьяно пошатываясь, поднялась на ноги, явно разозленная им.
«Наше проклятие?» резко спросила она. «Наше единственное проклятие – это сталкиваться с такими тупыми мужланами, как ты, будто бы вы, обычные люди, за всю историю не сделали ничего плохого!»
«История». Мужчина повторил слово с отвращением, презрительно скривив губы. «Мне плевать на историю. Но мне не плевать на Жан-Пети (Малыша-Жана, Маленького Жана). Его ферма сгорела две недели назад, а он был внутри. Знаете, кто сделал это? Его дочь, злобная маленькая тварь, храмовникам пришлось утащить ее, пока она не убила кого-то еще». Он наклонился над столом ниже. «Думаешь, ваша магия впечатляет меня? Впечатляет кого-нибудь вообще?»
Теперь к мужчине присоединились еще несколько голосов, и кто-то повставал со своих стульев. Негодование в воздухе начинало давить. Эти люди накапливали свой гнев, ждали что кто-то выскажет, все, что они думали. Из задней комнаты появился толстый хозяин таверны, выражение лица которого из обеспокоенного сменилось на испуганное. Когда мимо него прошла его дочь, он остановил ее. Они оба отступили на кухню.
Глаза Адриан ненавистно сузились. Она вытянула вперед руку, вокруг которой с треском образовалась аура голубого пламени. Ее магия эхом отразилась по все комнате.
«Не знаю», сказала низким и мрачным голосом. «Мы умеем производить сильное впечатление».
Евангелина вскочила. Одной рукой она схватила Адриан за шею и направила свою собственную силу в женщину так быстро, что погасила ее магию. Пламя вспыхнуло и исчезло. Адриан успела только расширить глаза от удивления, перед тем как Евангелина сильно ударила ее. Она попятилась назад и опрокинулась через стул на землю, ударив голову о камин.
Евангелина больше почувствовала, чем увидела, здоровяка. Она схватила его за руку до того, как он успел прикоснуться к ней, развернула его и толкнула назад. Обозленный, сжав кулаки, он хотел было броситься на нее – и замер. Ее меч был наготове и целился на его горло.
«Не глупи», предупредила она.
Другие мужчины начали подходить ближе, с кулаками по бокам. Винн встала, оборонительно подняв посох; к счастью, у нее хватало ума не пробуждать свою магию. Риз сел на колени рядом с Адриан, помогая ей подняться и удерживая ее.
«Ты убьешь нас? Ради этих магов?» прорычал мужчина. «Ты лучше всех остальных должна знать, какие они».
«Я здесь, чтобы защищать их и защищать вас от них. Не больше».
«Они не заслуживают того, чтобы их защищали!»
«Чего они не заслуживают», твердо сказала она, «так это того, чтобы их вздернула обозленная толпа. Того, что произошло с Ее Святейшеством, нельзя простить. Но вы не накажете за это невинных людей, пока я здесь».
«Как это невинных?» крикнул он. Мужчина повернулся лицом к растущей толпе, протягивая к ним руки. «Был не только Жан-Пети. В прошлом году в Вал Бресине человек превратился в демона прямо посреди рынка! Скрывавшаяся ведьма, которая погубила урожай Арлана! Парнишка Викенов, который разговаривал с призраками – вы знаете, что это он убивал наших собак!». Собравшаяся толпа согласно забормотала. «Сколько еще вы будете стоять в стороне и позволять этому злу гноиться? Это против воли Создателя!»
«Это и есть воля Создателя!» взревела Евангелина. она с вызовом поглядела на толпу, и многие попятились. «Эти маги служат церкви, как и я! Не забывайте, что в прошлом, во время войн, именно мы стояли между добрым народом Орлея и полным уничтожением!»
Адриан с силой вырвалась из рук Риза и пошатываясь кинулась вперед. «Да!» воинственно крикнула она. «Вы все должны быть благодарны!».
Евангелина повернулась к ней.
«Молчи, дура! Это ты должна быть благодарна, благодарна за то, что твоей единственной проблемой является твоя свобода. Ты действительно думаешь, что в этом мире страдают только маги?»
Адриан испуганно шагнула назад и врезалась в стол. В первый раз он, казалось, не нашла, что ответить. Риз встал между ней и Евангелиной с рассерженным выражением лица.
«Нет», ответил он. «Мы так не думаем».
«Думаете», резко сказала Евангелина. «Вы живете, не зная реальности, не зная ничего о том, насколько все может быть хуже».
«Я знаю насколько все может быть хуже», сказала Винн. Пожилая женщина нахмурилась и повернулась к толпе. «Добрые люди Велана. Мы никому не хотим причинить вреда. Прошу вас, оставьте нас в мире, и мы сделаем то же самое».
В толпе послышалось недовольное бормотание, но, казалось, никто из них не хотел спорить дальше. Даже здоровяк, начавший драку, только смотрел на них злобным взглядом. Что мог сделать один человек, пусть даже такой здоровый, как он, против одного вооруженного воина и трех магов? Тот факт, что одним из них была пожилая женщина, ослабило его решительный настрой.
«Вам здесь не рады», мрачно сказал он. «Лучше бы вам уйти».
«Мы уйдем», уверила его Евангелина. «В свое время. И не вернемся».
Мужчина недовольно посмотрел на остальных. Наконец, он раздраженно зарычал и стремительно вышел. Евангелина смотрела, как он уходит, держа свой меч наготове, пока остальные не последовали за ним. Они тихо жаловались, уверяя друг друга, что все могло закончиться иначе. Через несколько минут комната почти опустела, остались лишь несколько испуганных торговцев, которые были сильно заинтересованы свои пивом и притворялись, будто бы были не здесь.
Винн подошла к Евангелине. «Вы хорошо справились».
«Я сделала это, чтобы вы, пьяные дурни, не навредили этим людям. У них не было шанса».
«Все равно, хорошо справились».
«Так значит, так ты нас защищаешь?» бросила Адриан. Она пошатываясь шагнула к Евангелине, встав так близко, что до той доносился сильный запах эля из ее рта. «Не я искала драки! И все же ты была готова допустить, чтобы они выволокли меня на улицу!»
«Этого не произошло».
«Благодаря столь щедрой защите храмовников!» с издевкой сказала она. «Мы, маги, не знаем реальности и летаем в облаках, не знаем ничего о надругательствах и о том, что бывает, когда мы пытаемся постоять за себя!»
«Адриан», предостерег ее Риз. Взяв ее за плечо, он мягко попятил ее назад, и она сопротивлялась лишь мгновенье. Но она продолжала смотреть сердито, даже когда Риз кивнул Евангелине.
«Спасибо», сказал он. «Я знаю, мы не кажемся благодарными, но если та толпа продолжила бы… у нас бы не было иного выбора, кроме как использовать магию. Никто этого не хотел».
Он не дал ей времени ответить, вместо этого выводя Адриан из комнаты. Секунду спустя внутрь заглянул хозяин таверны и, судя по всему, был чрезвычайно рад, что в таверне обошлось без кровопролития. Он притворно улыбнулся Винн и Евангелине, нервно сцепив руки.
«Боже, это было… неожиданно», воскликнул он.
«К сожалению, нет». Евангелина вытащила кошелек и вручила ему несколько монет. «Этого должно хватить за напитки и весь причиненный ущерб. Мы не станем брать комнаты на ночь, на случай если те типы решат вернуться. Если у вас где-нибудь есть сеновал, мы будем спать там, и к утру нас уже здесь не будет».
«Есть один, за конюшнями». Он заколебался, видимо разрываемой между двумя желаниями – избавиться от храмовницы и ее друзей-магов и получить еще денег. «Я… только хочу, чтобы вы знали, что Велан не всегда такой. Если бы я знал, что эти люди будут так грубы…»
«Нынче странные времена», заверила его Винн.
Ему пришлось довольствоваться этим, и он мог лишь с беспокойством наблюдать, как они уходят.
Ливень на улице приутих, сменившись моросящим дождем, который, словно лед, покрывал кожу Риза. Он не мог сдержать дрожи. Было бы хорошо оказаться в теплой комнате и там полностью высохнуть. В том состоянии, в котором он был, ему казалось, что он никогда уже не согреется. Будь он мудрее, он остался бы с остальными на сеновале. Это было не самое теплое место для сна, но, по крайней мере, там не было дождя. Как бы то ни было, сейчас он осторожно крался по улицам города в середине ночи. Во всех окнах свет был потушен и, не считая редких голодных собак, которые подбегали к нему, с надеждой виляя хвостами, все было тихо. Стражника, которого они повстречали на пути, нигде не было видно, но Риз все равно держался теней, как только мог. Ему не нужны были неудобные вопросы, ни от стражников, ни, тем более, от своих товарищей.
Слава Создателю, они сейчас спали. Адриан плюхнулась на одеяло, вся еще взвинченная из-за инцидента в таверне и злая на Евангелину, но все же слишком пьяная, чтоб оставаться на ногах. Утром рядом с ней будет невозможно находиться. Винн легла спать, не сказав ни слова. Однако, Евангелина не ложилась еще около часа, внимательно выискивая малейшие признаки того, что горожане решили вернуться и создать проблемы. Риз притворялся спящим, наблюдая за ней краем глаза, пока она, наконец, не задремала. Он был уверен, что скрип старой лестницы выдаст его, но женщина даже не шелохнулась. Хоть раз он мог поблагодарить свою счастливую звезду.
Теперь он гадал, почему он был обеспокоен. В городе царила непроницаемая тишина, и за все время его поисков, он натыкался лишь на пустые переулки и тени. Может ему стоило прекратить поиски и вернуться? Если кто-нибудь проснется, он всегда сможет сказать, что ему нужно было в уборную. Потом он уловил, как промелькнуло чье-то движение. Чей-то силуэт метнулся в переулок между двумя темными магазинами, и Риз помчался туда. Он повернул за угол, почти ожидая обнаружить, что это было лишь его воображение, но вместо этого перед его взором предстал человек, прижавшийся к стене. Он выглядел как утонувшая крыса – светлые волосы прилипли к лицу, кожаная одежда промокла насквозь. Он сильно дрожал, смотря на Риза со смесью страха и настороженности.
«Коль», вздохнул Риз. Он сохранял дистанцию, твердо держа посох, на случай, если юноша решит напасть на него… или убежать, как в прошлый раз. Риз только вчера впервые заметил, что за ними кто-то следует, держась на таком далеком расстоянии, что их отряд почти не было видно. Как только Риз понял, что Евангелина, несмотря на свою настороженность, не заметила их хвост, он понял, кто это мог быть.
«Прости», жалобно протянул Коль.
«Ты следовал за нами с самой башни? Что, во имя Андрасте, ты здесь вообще делаешь?»
Юноша потер свои плечи, стуча зубами от холода. «Я должен был пойти. Я должен был предупредить тебя, но я боялся…»
«Предупредить меня?»
«Я видел, как Рыцарь-Капитан разговаривала с человеком, со страшным человеком в черных доспехах. Он сказал ей, что если вы найдете что-то, то никто больше не должен об этом узнать». Коль посмотрел на него с взглядом полным заботы. «Я не мог позволить, чтобы с тобой что-то произошло; ты мой единственный друг! Я просто… Я так боялся, что ты никогда…» Поддавшись отчаянию, он спрятал голову в колени.
Риз смотрел на него и не знал, что и думать. Мог ли Коль лгать? Может он выдумывает какую-нибудь историю, чтобы вернуть себе его хорошее расположение? Это казалось неправдоподобным. Коль мог умолчать, но коварства в нем не было. Хотя бы в этом, если не в другом, Риз был уверен.
«Ты проделал весь этот путь, чтобы сказать мне это?» спросил он, неверяще мотая головой.
«Да», ответил Коль. «Я так боялся, что могу потерять вас из виду, и не смогу найти дорогу назад. Тогда бы я навсегда потерялся. Я не знал, что это будет так далеко».
Вопреки себе, Риз посочувствовал юноше. Он со вздохом сел рядом с ним. Коль вздрогнул, но потом понял, что Риз не собирается нападать на него. Он с отчаянием вцепился в Риза и крепко обнял его. Риз обнял его в ответ. Что еще он мог сделать? Да, Коль убивал людей… но он делал это не из злого умысла. Никто не учил его, как контролировать его магию, и никто не дал ему ответа, который бы он понял. Он был испуган и потерян, и какая-то часть Риза понимала его.
Но что теперь? Он не мог взять Коля с собой, а мысль о том, чтобы предоставить Коля самому себе, казалась не лучшей. Это как бросить ребенка в дикой местности. Только Создатель знал, как Коль прокормил себя до сегодняшнего дня. Скорее всего, он крал еду, и никто этого не видел… но как только они достигнут пустошей, красть будет негде.
«Коль, ты должен вернуться», сказал он.
Юноша отстранился достаточно далеко, чтобы с болью посмотреть на Риза. «Я не могу».
«Ты можешь. Как только ты найдешь одну из главных дорог, она поведет тебя прямо в Вал-Руайо. Его трудно не заметить».
«Я должен защитить тебя!»
Риз с сочувствием похлопал по плечу молодого человека. «Того, что ты предупредил меня, достаточно. Я могу позаботиться о себе, Коль».
«Нет, не можешь. Они забрали тебя в подземелья, а я не должен был им позволить этого. Мне нужно было послушать тебя! Нужно было пойти с тобой; мне так жаль!»
«Мы разберемся с этим, когда я вернусь в башню».
«Нет». Коль попятился и встал. «Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Я не позволю им снова причинить тебе вред». Не сказав ни слова больше, он повернулся и побежал, растворившись в темноте.
Риз смотрел, как он убегает. Погоня будет такой же бессмысленной, как и в прошлый раз, однако он начал испытывать опасения. Что собирался делать Коль? Попробует ли он навредить Евангелине? Он мог и не понимать, насколько больше проблем это вызовет для всех.
Несмотря на все это, он был рад, что увидел проблеск того молодого человека, которого он знал. Воспринимать Коля как убийцу было неприятно, а шок от этого открытия еще не прошел. Сколько еще он не знал о Коле? Если он не найдет способа помочь юноше или остановить его убийства, кровь его жертв ляжет на руки Риза. Ему пришлось напомнить себе, что хоть Коль и не монстр, это не означало того, что тот безопасен.
Впрочем, сейчас он ничего не мог сделать. Он со вздохом встал и медленно вернулся к постоялому двору. Несколько раз он оглядывался посмотреть, не следует ли за ним Коль, но там никого не было. Риз надеялся, что юноша не сделает ничего глупого. Если ему повезет, он повернет назад и самостоятельно вернется в башню. Риз обошел таверну, пробираясь наощупь в почти непроглядной темноте, пока не увидел конюшни. Облака почти полностью скрыли луну, но света хватало, чтобы видеть, что перед входом в конюшни кто-то стоял. Женщина в доспехах храмовников, скрестив руки, нетерпеливо ожидала его.
А он еще хотел вернуться незаметно.
Евангелина приподняла бровь, когда увидела его. «Уже вернулся с небольшой прогулки?» спросила она его.
«Уходил по зову природы?»
«Тогда странно, что тебя не было нигде рядом с уборной… или где-то еще поблизости. Ты, должно быть, искал уборную долго и тщательно».
Он развел руками и широко улыбнулся. «Поймала. Я ходил пообщаться с демоном, конечно. Он дал мне прелестный рецепт из магии крови для пирога. Ты должна его попробовать».
Шутка потерпела фиаско. Наступило молчание, которое затянулось, пока она озадаченно изучала его. «Ты не очень хорошо умеешь оставаться в живых, не так ли?»
Он неловко прокашлялся. «Очевидно, нет».
«Хорошо, что ты очаровательный».
«О? Ты считаешь меня очаровательным?»
Она подавила кривую улыбку. «Очаровательным, как глупого пса, наверное». Потом ее выражение лица посерьезнело. «Я не дура, Риз. О чем ты думал? Эти люди из таверны могли увидеть тебя, одного и далеко от всех остальных».
«Не увидели».
«Это уже второй раз, когда я ловлю тебя, когда ты куда-то уходишь. Если бы я не считала тебя более умным, я бы начала подозревать, что ты пытаешься сбежать. Что ты делал на самом деле?»
Он запнулся, вспомнив, что сказал ему Коль. Могло ли это быть правдой? «Вообще-то, я хочу задать тебе вопрос. Если мы обнаружим что-то насчет этого друга Винн, до чего Церкви нет дела, что ты должна будешь сделать? Какие указания дал тебе Лорд-Искатель?»
Глаза Евангелины сузились. «Что ты имеешь ввиду?»
«Это правда, не так ли? Ты здесь, чтобы защищать интересы Церкви».
Она отошла от двери и подошла к нему с серьезным выражением лица. «На кону больше, чем наше своекорыстие. Я сделаю все, что должна, чтобы уберечь большее добро».
«Винн знает об этом?»
«Она не дура, чтобы не знать об этом». Она грустно вздохнула, и на мгновенье Риз увидел женщину за этой массой храмовника. В ее глазах было сомнение. Было приятно видеть, что он имеет дело не с каким-нибудь слепо верящим Лорду-Искателю человеком. «Я признаю», сказал она, «я надеюсь, что мы не найдем ничего серьезного, что это будет отклонение, с которым мы справимся вместе. Я не имею ничего против тебя или других, но свой долг я исполню».
«Даже если это будет означать попытку убить нас».
То, что он сказал «попытку» не прошло мимо ее внимания. Одна храмовница против трех старших магов недолго продержится… если те будут на одной стороне. «Хватит избегать ответа на вопрос», прорычала она. «Где ты был?»
«Ты не поверишь мне, если я скажу».
«А ты попробуй».
Он осторожно все обдумал. Что изменится, скажи он ей о Коле сейчас? Храмовники уже считали убийцей Риза, и говорить ей еще одну ложь, которую она сразу распознает, казалось бессмысленным. Если Коль и в самом деле намеревался послушаться его, тогда ему рано или поздно придется пойти к храмовникам. А если он не пойдет… впрочем, жизнь Риза стать хуже уже не могла.
«Ладно», сказал он наконец. «За нами кто-то следует, с тех пор как мы покинули башню. Я ходил искать его».
«Я следила за дорогой».
«Нет, ты бы не увидела его. Он невидимый».
Евангелина скептично на него посмотрела, очевидно, пытаясь решить – дурачит он ее или нет. «Невидимый», повторила она. «Ты шутишь?»
«Сейчас совсем неподходящее время для шуток, не так ли?»
«Ужасно неподходящее».
Он сдался и вздохнул. «Да, он невидим. Это… специальная способность, так, наверное, это можно назвать. Большинство людей его не видят, а те, кто видят, забывают об этом. Я могу его видеть, и я знаю, что некоторые маги в башни мельком видели его. Они называют его Призраком Шпиля, хотя не знаю, слышали ли об этом храмовники».
Судя по выражению ее лица, она слышала. Но даже так, она, казалось, не верила. «Ты говоришь, он живет в башне».
«Да, его привели сюда храмовники, и он никогда не уходил оттуда… до сих пор».
«Это мог быть демон».
«Я могу чувствовать духов. Я бы понял, если бы это было так».
«Демоны - мастера обмана».
«Это я тоже знаю», пожал плечами Риз. Я навещаю его в башне, на уровнях под землей, уже около года, пытаясь выяснить, как ему помочь. Я не мог никому сказать, никто бы мне не поверил».
Она подумал об этом. «И это с ним ты дрался, когда я нашла тебя?»
«Да».
«Почему?»
«Долгая история».
Она не поверила ему, как он и предполагал. Он видел это в ее глазах, в том, как она скрестила руки и начала ходить вокруг него, словно ища брешь.
«У тебя есть доказательства того, что ты сказал?» потребовала она. «Можешь показать его?»
«Пока нет. Он боится храмовников, и не без причины».
Евангелина смотрела на него еще секунду. Потом кивнула. «Может быть, ты говоришь правду, или находишься под влиянием демона… в любом случае, я буду внимательно следить за тобой. Тем не менее, сейчас не время для этого разговора. Мы обсудим это, когда вернемся в башню».
Он медленно выдохнул. «Я думал, ты потащишь меня туда прямо сейчас».
«Я бы так и сделала», ответила она, «но вряд ли Винн пойдет со мной. Мой долг – помочь ее миссии. Что будет потом, это другой вопрос». Ее взгляд потяжелел. «И ради твоего же блага, надеюсь, что ты говоришь правду, и этот невидимка – тот, кем ты его считаешь. И да поможет тебе Создатель, если это не так».
Казалось, это был конец разговора. Евангелина повернулась чтобы уйти, но остановилась, когда заметила его недоверчивый взгляд. «Я почти ожидал, что ты проткнешь меня, что бы я ни сказал», признал он. «А ты очень даже ничего. Для храмовницы».
Она усмехнулась, округлив глаза. «Какая высокая похвала из уст человека, напившегося вина». С этим она вернулась в конюшни. Риз остался снаружи, смотря как она уходит. Под всеми этими доспехами определенно была женщина, причем хорошенькая. Но затем он мысленно отругал себя. Ты должно быть пьян, подумал он. Она тебя заживо съест.
Он вздохнул, и его мысли помрачнели, когда он в последний раз посмотрел вокруг в поисках Коля. Все еще ничего.
Вернись назад, хотел он сказать парню. Вернись назад, в башню, и жди меня.
Это было бесполезно. Если Коль собирался следовать за ними, он ничего с этим не мог сделать. Это закончится так, как закончится, как бы оно ни должно было закончиться.
Да поможет им всем Создатель.

p.s. увидите косяки, плиз исправляйте)))

@темы: Dragon Age 2, DAII, Dragon Age:Asunder, DA

---

Dragon Age: Awakening

Наконец-то я прошла Dragon Age: Awakening. Что я могу сказать? Сюжет аддона довольно интересный, хотя я думаю, тут немалый вклад внесло то, что я книгу The Calling читала (которая, собственно говоря, и заставила меня закончить прохождение DAO). Персонажи получились отличные, хотя жаль, что общения с ними было маловато (по сравнению с DAO). Диалоги между сопартийцами особенно порадовали. То ли в DAO их было мало, то ли я не просекла фишку, по какому принципу они там запускаются, но в Awakening их было много, и все были интересными. Диалоги между Натаниэлем и Веланной это одно большое НЯ!; слушая диалоги между Сигрун и Огреном, я постоянно смеялась; разговоры же Андерса и Справедливости заставили много долго размышлять на тему "Ну надо же как оно все в итоге вышло-то".
Любимыми персонажами были Сигрун и Андерс. Гномка понравилась своим позитивным настроем. Отличный сопартиец. Правда в конце влепила мне -10 за то, что я с Архи подружилась (чо-то моя Амелл не додумалась в тот момент, какую опасность представляют разумные ПТ). Вобщем, хочу такого же сопартийца в третьей части игры.
Андерс. Я и в DAII его любила, и в Awakening он меня не разочаровал. То есть, на форумах все твердили, что в аддоне он совсем другая личность, нежели во второй части, где персонаж многое потерял. ИМХО, изменения в Андерсе вполне вписываются в его историю. Слияние с духом Справедливости другим образом на него подействовать не могло. Еще добавлю, что я лучше прочувствовала персонажа после аддона. Во время прохождения DAII я ему больше сочувствовала, нежели понимала. Сейчас я как бы больше понимать, что-ли, его начала. В общем, отличный персонаж, классный парень и все такое. Моя Амеллка, дувшаяся на Алистера, за то, что он ее оставил одну разбираться с этой кашей, потом радовалась, что нет рядом благоверного, ибо она может любоваться Андерсом сколько хочет. Котенок Андерса это еще одно большое НЯ! на протяжении всей игры.
Были баги с Огреном, но т.к. я к нему равнодушна, игры мне особо они не испортили, хотя я и рада была видеть старого товарища. А Винн, появившись даже на 5 минут, успела мою Амелл до белого каления довести. Одним своим присутствием.
В последней пати были Веланна (я же обещала ей, что мы ее сестру найдем), Сигрун по понятным причинам и Справедливость. Кстати, я удивилась когда Джастис мне не заминусовал за мир с Архи.В
В целом, аддон мне понравился больше, нежели Начало.

Вопросы:
1. Можно ли вытащить текст эпилогов из игры и дополнения? А то я со своей Амелл, романсившей Алистера, ничего там понять не могу.
2. У некоторых персонажей на шкале отношений стоит "тепло" и "дружба", а у других - "любовь". Это как понимать?
3. Веланна/Натаниэль или мне почудилось? Но она так мило смущается, когда он ей комплименты говорит.
4. Я так поняла, Веланна в итоге исчезает, да? Какие мысли, что с ней стало?
5. Все оставили Посланца (ну того ПТ, который разговаривает) в живых? Я-то думала, он обратно к Архи пойдет, так нет, эта тварь в Амарантайне осталась, скверной всех заражать, блин. Амелл, о чем ты думала, а?
6. Я так понимаю, от того, укрепляешь ли стены Башни Бдения, делаешь ли доспехи у мастера Вейда для армии и куда посылаешь солдат (фермеры, амарантайн, и т.д.) что-то зависит, да?

p.s. Прохождение аддона заняло массу времени, так что перевод Asunder задерживается. Каюсь, каюсь)))

@темы: DAO, Dragon Age: Awakening, Dragon Age

---

Посмотрела вторую часть Властелина Колец. Блин, да как они могли из второй части вырезать эту классную сцену прощания Боромира и Фарамира!!! Это же такая сцена, там столько эмоций, столько всего раскрыто в характере Боромира и Фарамира. Сколько ни смотрю эту сцену, у меня на глаза слезы наворачиваются. А таких всего три - смерть Боромира, это прощание, и прощание Фарамира. Как же я люблю эту семейку.
Внезапно прониклась пейрингом Арвен/Арагорн. Нет, я не была фанатом Эовин/Арагорн, просто как бы я не проникалась этой парочкой. Мне казалось - ну да, все логично - последний из нуменорцев и эльфийская принцесса, все логично. А тут посмотрела на игру актеров и просто влюбилась.
Ну и конечно же битва при Остагаре и осала Хельмовой пади очень перекликаются.

@темы: Толкиен, Властелин Колец